Страна грез

— А еще, — продолжала психолог, — они не сбегают не пойми куда без объяснений, не оставляют в неведении свои семьи, а их младшие сестры потом не пытаются самостоятельно разобраться со всем, что они оставили после себя.

В горле внезапно встал противный комок. Я сглотнула и посмотрела в окно.

— Твоя сестра не идеальная, Кейтлин, — мягко сказала доктор Маршалл. — У тебя будет время подумать над этим, и, знаешь, я думаю, ты найдешь с ней гораздо больше общего, чем у вас, по твоему мнению, есть сейчас.

С нашей первой встречи доктор Маршалл задалась целью убедить меня, что все случившееся не было моей виной. Просто уход Кэсс заставил меня пытаться занять ее место в глазах родителей, что было невозможно, ведь я была собой, а не ею, и все, что казалось правильным для нее, не было таковым для меня. И я не была плохой сестрой, Кассандра ушла из дома не из-за меня.

Теперь я больше думала об истинных причинах, по которым Кэсс совершила то, что совершила. Может быть, дело было в том же, в чем и в случае Коринны: мечты, планы и страстное желание изменить свою жизнь, прожить ее так, как хочется только тебе. Мне тоже этого хотелось, но сбегать для осуществления своей мечты я не собиралась.

* * *

На занятиях творчеством мы делали поделку из макарон на прошлой неделе, а сейчас готовы были приступить к работе над скульптурами. Джинджер, уже давно освоившая все тонкости любых направлений, по которым мы только шли на занятиях, все же продолжала ходить на уроки, хоть и беспрестанно ныла, что ничего нового здесь не предвидится.

— Ты идешь? — стоя в дверях нашей комнаты, она обернулась, ожидая, что я последую за ней. — Мы, наверное, будем делать кормушки сегодня, все-таки весна на дворе. Потом повесим их на деревья. Большое «Эвергринское» веселье! — саркастически фыркнула она.

— Я буду через минуту, — отозвалась я. — Займи мне место, ладно?

Она кивнула и вышла, а я взяла в руки конверт от Кэсс. Такой легкий, почти невесомый. Я снова опустила письмо на стол. Вновь взяла. Как глупо. Кейтлин, это же Кэсс! Просто открой его, наконец.

Письмо легко выскользнуло из конверта, когда я надорвала его. Аккуратный почерк сестры заполнял строчку за строчкой, вверху страницы было крупно написано мое имя.

«Кейтлин,

Я даже не знаю, с чего начать это письмо. Но если я что и поняла за последние несколько месяцев, так это то, что иногда нужно просто закрыть глаза и прыгнуть.

Знаешь, не то что бы я очень гордилась своими поступками в этом году, но я не жалею ни о том, что уехала, ни о выборе, который сделала. Может, ты никогда меня не поймешь, но, когда я закрыла за собой дверь, я почувствовала, что отпускаю что-то. Я провела очень много времени, стараясь сделать маму и папу счастливыми и быть такой, какой им хотелось, чтобы я была. А переезд сюда был чистой страницей, мне было страшновато, но все же мне нравилось. Я все могла решать сама и поступать так, как хочется мне.

В последние дни я много думала о нашем с тобой детстве. Особенно о том случае, когда я поранила тебя этой дурацкой лопаткой в песочнице, помнишь? Думаю, ты всегда замечала, как я смотрю на твой шрам над бровью. Я всегда чувствовала свою вину, стоило мне только взглянуть на него. Он был чем-то, что я никак не могла изменить. Забавно — сейчас я ведь уже почти не помню, как именно это произошло.

А помнишь, как Боу и Стюарт заботились о нас, когда умерла тетушка Лиз? Хотя тебе тогда было четыре или пять, возможно, ты забыла. А вот я помню, как мама купила нам новые игрушки, чтобы мы тихонько играли и не отвлекались на суету в доме. Там была игрушечная фабрика, книжки, паззлы, новая Барби для каждой из нас. Родители привели нас к Боу и Стюарту, и я бегала по дому, размахивая то куклой, то книжкой, ни минуты не могла усидеть на месте, все время дергая Стюарта и заставляя гоняться за мной по всему дому. И я отчетливо помню, как в какой-то момент он остановился и устало огляделся вокруг, посмотрев на тебя. А ты сидела в уголке, тихонько читая книгу и не произнося ни звука. Ты была такая сосредоточенная, что я даже позавидовала, что сама не могу быть такой же спокойной.

Ты часто в шутку говорила, что тебя бесит моя «идеальность», но все было не так просто, Кейтлин. Мама с папой ожидали очень многого от меня, а вот ты всегда могла делать выбор на основе собственных желаний. В конце этого лета я поняла, что Йель — совершенно не то место, где я хочу находиться, поэтому я приняла другое решение.

Когда я узнала о том, что с тобой произошло, я плакала целый день. С того самого дня в доме у Боу и Стюарта ты всегда принимала собственные решения — хорошие ли, плохие ли, но они были твоими! И с тех пор, как я уехала, я постоянно думаю о том, что ты, наверное, считаешь меня слабой, ведь я сбежала от проблем, а не решила их на месте. Ты же действительно в силах справиться со всем, что бы ни случилось, Кейтлин, и я знаю это. Ты — та, о ком я думаю в свои моменты слабости, и ты спасаешь меня.

Напиши мне, когда будешь готова. И, пожалуйста, никогда не забывай, как сильно тебя любит твоя ненормальная сестренка.

Кэсс»