Страна Изумрудного солнца

– Я не сделаю того, что ты ждешь.

– Прекрасно, кхей-саро, я все же сумел кое-чему научить вас.

«Да, ты лучше меня умеешь играть в такие игры… Но это еще не значит, что я обязана оставаться в твоей игре. Тлемлелх на том и попался, что вовремя не сделал шаг в сторону. Ты не учел, что у меня тоже есть кое-какой опыт: когда-то я вырвалась с Манокара – и после этого ты на что-то рассчитываешь?»

– Сейчас я налью себе вина, и мы продолжим беседу. – Лиргисо с улыбкой поднялся и направился к столу. – Вам что-нибудь налить, изумительная кхей-саро?

– Подожди.

Он обернулся. Шагнув к нему, Тина наотмашь треснула по треугольной зеленой физиономии. Живущий-в-Прохладе не упал только потому, что наткнулся на стол. Бутылки задребезжали. Выпрямившись, он молча потрогал щеку.

– Как видишь, я снова сделала то, чего ты не ожидал.

От облегчения Тина засмеялась. Сковывавшее ее наваждение исчезло – и Манокар, и Лиргисо против нее бессильны. Наверное, энбоно решил, что она злорадствует, но ей было все равно, что он думает.

– Лучше не забывай, что у меня есть перед тобой одно важное преимущество.

– Ну да, кхей-саро. – Он все-таки выдавил кислую улыбку. – Ваша сила.

– Нет, не сила. То, что я права. И не думай, что устанавливать правила игры будешь ты!

Неопределенно пошевелив слуховыми отростками, он примирительным тоном спросил:

– Можно, теперь я налью себе вина?

– Сначала выброси свои бутылки в мусоропровод, как это делаем мы со Стивом. Рабов здесь нет и не будет.

– Хорошо, кхей-саро, – покладисто вздохнул Лиргисо.

Тина включила телевизор и начала перескакивать с канала на канал в поисках хорошей музыки. Незийские танцы на морском пляже, под перезвон серебряных колокольчиков. Можно оставить. Лиргисо, звякая пустой лярнийской тарой, несколько раз прогулялся в коридор и обратно, после чего вернулся к ней с бокалом вина.

– Вы доказали свое превосходство, великолепная Тина, давайте помиримся? Что это за человеческий анекдот, на который вы сослались?

– Про лягушку. – Вряд ли он совсем отказался от поползновений подавить ее, но на ближайшее время притихнет, так что можно поддержать разговор. – Это небольшое животное с гладкой зеленой кожей, живет в воде. У нее спрашивают: почему ты такая зеленая? Лягушка отвечает: вообще-то я белая и пушистая, просто сейчас болею. Ты такой же.

Энбоно не улыбнулся. Его слуховые отростки напряженно шевелились.

– Что значит – я такой же? Белый и пушистый?.. Гадость какая… Тина, как вам это в голову пришло?!

– Это анекдот. Ты спросил – я рассказала.

– Фласс, я представил, что на мне растет шерсть… У нас иногда рождаются младенцы с шерстью, из-за мутаций. Мы сразу отдаем их Флассу. Изредка бывает, что у взрослых энбоно вдруг вырастают на коже шерстинки – это полная потеря статуса, уход во Фласс. Каким извращенным воображением надо обладать, чтобы сочинить такой анекдот! Бедный патрон сильно мучается из-за того, что у него на теле волосы… Не хотел бы я с ним поменяться.

– И после этого ты утверждаешь, что ты не ксенофоб?

– Я не ксенофоб, кхей-саро. – Живущий-в-Прохладе усмехнулся криво и немного нервно. – Мне приятно общаться с привлекательными людьми, но переселиться в человеческое тело я бы не хотел. Чтобы на мне росли волосы, патрон упаси… Хотя ни от чего он не упасет, мой патрон. Вы заметили, что энбоно – самая красивая раса? Мы привыкли ходить обнаженными, не считая плащей, поскольку наша нагота безупречна. А большинство людей, когда заставишь их раздеться, сразу теряют уверенность и чувствуют себя беззащитными… – По отвердевшему лицу Тины он понял, что его понесло не туда, и плавно сменил тему. – Энбоно с шерстью – это уродство, от такого зрелища стошнит даже Фласс. Извините, кхей-саро, преувеличиваю: тех несчастных, у кого есть шерстинки, Фласс пожирает как ни в чем не бывало. Однако вы проявили изрядную жестокость, рассказав мне этот анекдот! В доме у Ольги я видел некое странное существо – белое и пушистое, с серыми траурными пятнами, а глаза желтые, как у меня. Фласс, как чудовищно я бы выглядел с такой шерстью…

Тина пожала плечами: она не понимала, с чего он так разволновался. Допив вино, Лиргисо поставил бокал на стол и ушел в ванную. Плеска воды не было слышно, и Тина заподозрила, что он рассматривает себя в большом, во всю стену, зеркале, дабы удостовериться, что на теле нет шерстинок. Никогда бы не подумала, что его можно так пронять!

Стив вернулся, когда небо за окнами начало розоветь, а выше роя аэрокаров, на запретном для частного транспорта уровне, зависли машины воздушной полиции, как обычно в час пик. На угрюмом лице Стива алело несколько свежих царапин.

– Кто тебя так?

– Где? – Он поставил на пол спортивную сумку.

– У тебя лицо расцарапано.

– Я и не заметил… Одна проститутка с Валгры.

– Она решила, что ты ей недоплатил?

– Хуже – я доставил ее домой в целости и сохранности. Мы с ней не сошлись во мнениях насчет Лиргисо. – Царапины почти мгновенно затянулись, на темном от загара лице остались пятна засохшей крови. – Телепортировать сразу четверых, особенно когда тебе норовят вцепиться в рожу…