Страна Качества. Qualityland

Мы желаем тебе незабываемых впечатлений в стране Сабины Слесаря-Мехатроника и Вальтера Уборщика, самого популярного рэп-дуэта среднего класса нашего времени. В стране Скарлетт Заключенной и ее брата-близнеца Роберта Надзирателя, самых непобежденных баттл-бот-диджеев века. В Страну Генрика Инженера, самого богатого человека в мире. Добро пожаловать в страну великолепия! Добро пожаловать в Страну Качества!

Поцелуй

Петер Безработный был сыт.

– Никто, – позвал он.

– Да, Петер? – отозвался Никто.

– Я больше не хочу.

– Хорошо, – ответил Никто.

Никто – персональный цифровой помощник Петера. Петер сам выбрал это имя, так как ему часто кажется, что Никто существует для него. Никто помогает ему. Никто слушает его. Никто говорит с ним. Никто наблюдает за ним. Никто принимает за него решения. Петер даже внушил себе, что Никто его любит. Петер считается «винером», так как Никто – «ВИН» (WIN) – помощник. WIN – аббревиатура от What-I-Need (Что-Мне-Нужно) – была изначально поисковой машиной, в которую обстоятельно, с помощью голосовой команды, а перед этим еще и на клавиатуре, нужно было вводить свои вопросы. В глубине души «ВИН» все еще оставалась поисковой машиной, но вводить вопросы больше не требовалось. «ВИН» и так знает, какой вопрос ей хотят задать. Петеру не нужно прилагать усилия, чтобы найти важную информацию. Важная информация прилагает усилия, чтобы найти Петера.

Никто нашел ресторан, в котором сидит Петер со своими приятелями, в соответствии с предпочтениями Петера и его друзей. Никто также сразу заказал для Петера подходящий бургер. На салфетках было написано: «Лучшие бургеры из переработанного мяса Города Качества». Тем не менее он Петеру не понравился. Возможно, это связано с тем, что ресторан должен соответствовать не только вкусовым предпочтениям Петера, но и состоянию его счета.

– Уже поздно, – говорит он своим друзьям. – Я, пожалуй, пойду, народ.

В ответ раздается неопределенный рокот.

Петер любит своих друзей. Их ему нашел Никто. Но иногда у него бывает просто плохое настроение, когда он с ними тусуется. Петер отодвигает тарелку, на которой остается больше половины его переработанного бургера, и надевает пиджак. Никто просит счет. Его приносят немедленно. Как и в большинстве ресторанов, официант здесь человек, а не андроид. Машины могут сегодня очень многое, но им все еще не удается пронести полную чашку из точки А в точку Б, не расплескав ее. Кроме того, люди обходятся дешевле. Не приходится нести расходы на приобретение и техническое обслуживание. А в гастрономической сфере еще и расходы на заработную плату. Они работают за чаевые. С андроидами чаевыми не обойтись.

– Как вы будете платить? – спрашивает официант.

– Сенсорным поцелуем, – отвечает Петер.

– Хорошо, – соглашается официант, нажимает что-то на своем айпаде качества, и айпад Петера начинает вибрировать.

Сенсорный поцелуй после введения его в качестве платежного средства мгновенно завоевал признание. Исследователи из QualityCorp, концерна по улучшению жизни, установили, что губы значительно чувствительнее с точки зрения обнаружения подделки, чем отпечатки пальцев. Хотя критики утверждают, что дело совсем не в этом, а в том, что QualityCorp всего лишь хотела достичь более тесной связи клиентов с их продуктами. Если это действительно было их целью, то, по меньшей мере, у Петера она не срабатывала. Он бесстрастно прикасается губами к своему айпаду качества. Вторым поцелуем дает традиционные тридцать два процента чаевых. После восьмисекундной паузы айпад качества переключается в режим Stand-by, и дисплей гаснет. Петер видит свое слабое темное отражение. Невзрачное белое лицо. Не безобразное, но ничем не примечательное. Настолько непримечательное, что у Петера иногда возникает ощущение, будто он себя с кем-то перепутал. И тогда он думает, как сейчас, что кто-то другой смотрит на него с дисплея.

У входа его уже ждет самоуправляемый автомобиль. Его вызвал Никто.

– Привет, Петер, – говорит автомобиль. – Вы едете домой?

– Да, – отвечает Петер, садясь в машину.

Машина трогается, не спрашивая дорогу и адрес. И то, и другое известно. Или, по меньшей мере, машина знает Петера. Имя автомобиля высвечивается на дисплее. Его зовут Карл.

– Отличная погода, правда? – говорит Карл.

– Хватит болтать, – отвечает Петер.

– Тогда, чтобы вас развлечь, я поставлю лучшие хиты всех времен серии «Кушельрок»[1], – говорит машина и включает музыку.

Петер уже двадцать три года слушает «Кушельрок». Всю свою жизнь.

– Выключи, пожалуйста, – просит он.

– Лучше ничего, чем это, – отвечает машина. – Я должен признаться, что это вовсе не моя музыка.