Страна клыков и когтей

Вот что я хотел бы оставить для протокола. В конце лета и начале осени прошлого года ассистентка одного из моих продюсеров, мисс Эвангелина Харкер пропала в Румынии, в предгорьях восточных трансильванских Альп. У меня есть все основания полагать, что она была похищена, что над ней было совершено какое-то насилие международным преступником, известным как Йон Торгу. Торгу утверждает, что обладает засекреченной информацией о правительствах эпохи холодной войны и якобы спасается от наемных убийц, посланных спецслужбами стран бывшего Восточного блока. По словам Торгу, он лично имел доступ к химическому и/или биологическому и психологическому оружию, с каким я никогда не сталкивался и не слышал раньше. Торгу как будто питает вражду к нашей программе, суть которой я попытаюсь раскрыть ниже. Мы сочли Эвангелину Харкер умершей. К нашему удивлению и радости, она объявилась через полгода, хотя и не в состоянии рассказать о периоде своего исчезновения. Мои гипотезы о ее встрече с Торгу основаны на догадках, и не более того, но эти догадки ошеломляют. Приблизительно в момент ее исчезновения из Румынии пришла посылка с пленками неизвестного происхождения. Эти пленки не содержали почти никакой визуальной информации и прибыли без предварительного запроса или договоренности. Их сняла не группа нашей сети, и они не относились к какому-либо из запущенных в работу сюжетов «Часа». Ни один продюсер не заявил на них своих прав. Тем не менее по причинам, которых я не в состоянии понять, какой-то монтажер их оцифровал и тем самым внес этот непроверенный материал в банк видеоданных, которым пользуется весь офис. Посредством неизвестного мне процесса оцифрованный материал инфицировал всю монтажную и записывающую систему каким-то аудиовирусом. Пленки оказали странное побочное действие на тех, кто их просматривал, вызывая разлагающую летаргию, которая подобно болезни распространилась на монтажеров и еще нескольких сотрудников двадцатого этажа. Есть также основания полагать, что пленки порождают насилие. Я сам испытал несколько вспышек слепой ярости, одна из которых едва не привела к гибели моей собаки. Также до моего сведения дошло «самоубийство» при загадочных обстоятельствах одного сотрудника программы. Жених Эвангелины Харкер подвергся нападению, едва не приведшему к фатальному исходу. К моему стыду и раздражению, ни один врач не смог поставить диагноз этому коллективному заболеванию, и нашим чудесным, незаменимым людям пришлось самим защищаться от силы, не поддающейся пониманию. Я искренне полагаю, что эти мужчины и женщины подвергаются все усиливающемуся воздействию химического и/или биологического оружия, распространяемого посредством записей. По словам Джулии Барнс, на данный момент по меньшей мере десяток монтажеров не являются на работу.