Страна коров

Немного погодя Нэн и Этел заняли свои места, а Марша отошла приветствовать других гостей в комнате. Стоя с вином и блюдцем, заваленным «М-энд-М»-ами и рукколой, я не мог не заметить, до чего неформально одеты все мои коллеги: теперь уже на каждом была просторная одежда; некоторые даже завернулись в такие же светлые саронги, как у Марши. Даже Гуэн после долгой поездки от зелени к суши переоделась в шорты и широкую футболку и теперь сидела с совершенно покойным видом на бамбуковой циновке, беседуя с профессором экономики, чей саронг был подвязан вокруг пояса. (Профессор был без рубашки, давно уже преклонных лет, обрюзгший и с невозможно волосатой спиной и грудью, которые он бесстыдно выставлял напоказ.) За несколько минут Марша завершила свой обход комнаты и когда снова оказалась подле меня, сказала:

– Итак, Чарли, это ваш первый тантрический опыт?

– Мое что?

– Тантра, Чарли. Станет ли это вашим первым соприкосновением с древними неотантрическими ритуалами, что стали так популярны по эту сторону от временной автобусной остановки? Нас всех удивило, что вы решили прийти. Мы думали, вы будете выше этого. Но мы рады, что вы с нами! Нет ничего лучше замечательной садханы, чтобы повысить свою осознанность перед тяготами долгого семестра. И как человек, разведенный не единожды, но дважды, вы, вне всяких сомнений, готовы испытать жизнеутверждающую чакра-пуджу?

– Честно говоря, Марша, я понятия не имею, о чем вы говорите. Черт, я даже не знал, что такое руккола. Я здесь лишь для того, чтобы пообщаться с коллегами. Чтобы узнать их на более сокровенном уровне, понимаете, чтобы лавировать между личностями, с которыми буду иметь дело, пока стану отыскивать влагу во всем.

– В таком случае, Чарли, прежде чем мы приступим, вам не помешает переодеться. Этот ваш вельвет очень стягивает и не позволит вашей энергии течь, куда ей надо. Пойдемте со мной…

Марша завела меня в маленькую раздевалку и протянула простыню из легкой цветастой ткани.

– Вот, – сказала она. – Это для вас, похоже, самый правильный цвет… – Саронг был весьма оранжев, и оттенки его варьировались от бенгальского тигра до солнца, восходящего на Востоке. – Оранжевый – цвет второй чакры.

– В этом я уверен, – сказал я.

– А вторая чакра – как раз та, с которой вам нужно больше всего поработать, – объяснила она.

– Вот как? – Не убежденный, я пялился на болтавшийся в руке саронг, который по-прежнему был очень оранжев. – Марша, а это действительно необходимо? Я не привык к такой откровенной одежде. И оранжевый никогда не был у меня среди предпочитаемых. Вот бежевый – напротив!..

– Послушайте, Чарли, ясно, что вы очень скованны. Вы – управленец от образования. И с этим ничего поделать нельзя. Но сегодня вечером вам нужно расслабиться, если вы хотите стать едины с вневременной вселенной… и со своими новыми коллегами…

– Но…

– …Вам нужно расслабиться, если вы хотите раствориться в мистических учениях тантры.

– Но я не уверен, что хочу.

– Не хотите?

– Я не утверждаю, что не хочу. Я просто говорю, что не уверен, что хочу.

Марша улыбнулась и возложила ладонь мне на грудь поверх сердца.

– Вот это да, Чарли, да сердце у вас скачет!

– Правда?

– Боже мой, да! Бешено и неусмиримо! И это вам не поможет! – Оттуда рука Марши скользнула мне по груди к животу, а там ее пальцы остановились чуть ниже моего пупка. – Вы весь в узлы завязаны! У вас энергия не способна течь. Слушайте, не беспокойтесь за сегодняшний вечер – все будет прекрасно. Тантра – это не то, что все о ней думают. Вся эта чепуха насчет повышенного сексуального экстаза и взрывных оргазмов… ну, это, конечно, правда. Но это лишь малая часть того, что есть тантра на самом деле. Это лишь часть того, что мы сегодня вечером будем переживать…

Тут Марша взяла меня за правую руку и возложила ее себе на грудь. Обеими своими руками она крепко придержала ее, чтоб я не сумел ее убрать. Затем посмотрела мне в глаза:

– Что вы чувствуете, Чарли?

Я взглянул на свою руку у нее на груди.

– Рукой?

– Да, Чарли. Что вы сейчас чувствуете? Хоть что-нибудь?

– Ну, вашу грудь. Но помимо нее – почти ничего.

– Ваша рука у меня на груди, это так. Но еще она – у меня на сердце. Вы его можете почувствовать?

– Нет, не могу.

– Вы не чувствуете, как трепещет мое сердце?

– Нет.

– Его древнюю дрожь?

– Нет.

– Вообще ничего?

– Нет. Извините.

– Сердце мое трепещет, Чарли. Но вы этого не чувствуете, потому что пока не готовы увидеть ночь, приходящую из дня. И еще потому, что я приучила свое тело контролировать его собственные содроганья. Плоть моя, видите ли, как камень. Сердце мое тихо. Моя душа в покое. Я позволила себе убаюкаться ритмами мира, как вода нежно омывает камни, что также очень успокаивает. Я в постоянном состоянии почти-блаженства. Вообще-то если б не чесотка, я бы уже переживала космический оргазм, происходящий из предельного единства со вселенной.

Марша отпустила мою руку. Затем вторично возложила свою мне на сердце.