Страна Лавкрафта

Потом вскочил, да так резко, что опрокинул стул, схватил поднос, как будто хотел швырнуть в кого-то из нас. Однако решить, кого ненавидит больше, Мэри или меня, так и не смог, поэтому кинул поднос куда-то между нами, и вся эта мерзость рассыпалась по полу. Я вскипела: убирать-то мне! Ну, думаю, только подойди, живым не оставлю… Но он отошел к окну и встал к нам спиной.

Сверкнула молния, мистер Слейд снова расхохотался.

– Господи, Господи, хвала тебе, Господи! – закричал он. – На пляже свет!

Мы с Мэри подошли ближе; в такой ливень не было видно ни зги.

– Сейчас, сейчас, подождите, – сказал мистер Слейд.

Опять молния, но мы ничего так и не увидели. А он уже был невменяем.

– Я возвращаюсь! Вы оставайтесь здесь и сдохните, мне все равно, а я иду домой – немедленно!

С этими словами он вышел в грозу. Удерживать его мы не стали. Да, знаю, грех, но в ту минуту я думала лишь «ну и катись к черту». Снова сверкнула молния, и я в последний раз увидела его силуэт: он направлялся к лестнице на пляж. А потом исчез.

Мэри помогла мне прибраться и пошла спать. Я просидела всю ночь, не смыкая глаз, на случай если мистер Слейд все-таки вернется. Однако ни к утру, ни после он не появился.

– В общем, остались мы вдвоем. Шли месяцы. – Ида оперлась на крест. – Мы отлично ладили, впрочем, как обычно. Да и не так тут плохо, если вдуматься; главное, на рожен не лезть.

– Вот видишь, твоя мечта сбылась, – подшучивала я над Мэри. Она родом из Саванны и всегда хотела иметь домик у океана.

– Ага, конечно, – обижалась она. – Я все равно что дома: пляж рядом, а купаться нельзя.

Ида тихо засмеялась и погладила крест.

– У нее было слабое сердце. Странная пища, едва ли полезная, да и постоянная тревога: а ну как Иисус ее здесь не отыщет?.. Отыскал. Утром четыре тысячи девятьсот тридцать второго дня Мэри не проснулась. – Ида посмотрела на Ипполиту. – Это был, получается, сорок девятый год.

– Пять лет назад… И с тех пор вы здесь совсем одна? – спросила Ипполита.

– Одиночество меня никогда не угнетало. Я по-прежнему могу говорить обо всем с Мэри, с братом, да и с Иисусом тоже. А от безделья спасает обсерватория Уинтропа. – Она усмехнулась. – Уверена, он о таком даже и помыслить не мог. Но там есть и руководство, и журнал для записи наблюдений. За эти годы я хорошо со всем разобралась и многого добилась.

Она окинула Ипполиту оценивающим взором и заговорщицки подмигнула.

– Ну что, хочешь взглянуть на мой телескоп?

* * *

Галактика уже начала заходить за горизонт, ее нижняя конечность будто пробовала воду в океане.

– «Тонущий осьминог», – сказала Ида по дороге к обсерватории. – Так господин Уинтроп пишет в своих записях. Называет ее «галактикой с синим смещением», то есть она идет к нам. Мэри я этого не говорила – не поймет еще, напугается.

– А что известно про саму солнечную систему? – спросила Ипполита. – Здесь одна звезда или больше? Есть у этой планеты спутники? Сколько всего планет?

– Звезда одна, ярче, чем Солнце. Луна тоже одна, меньше и дальше, чем наша. Господин Уинтроп обнаружил еще четыре мира. Но на самом деле их шесть.

– То есть вы открыли целых две планеты?

– Не совсем. Пятую господин Уинтроп уже почти отыскал сам. Я доделала его работу по оставшимся черновикам. Дала ей имя «Ида» – в пику Хайраму. А вот шестая планета – заслуга моя и только моя. Ее я назвала «Перл». Кстати, она сегодня на небе. – Ида ткнула пальцем в точку прямо над скалой. – У нее есть крошечный спутник, который тоже можно различить в телескоп. Сегодня условия благоприятные.

Они дошли до купола. Ида уже взялась за ручку двери, как вдруг замерла, поглядела на пляж и выругалась.

– Что такое? – спросила Ипполита, но тут увидела все сама.

Внизу, рядом с сияющим порталом появился еще один огонек – керосиновая лампа. В ее свечении было видно двух белых мужчин, одетых по-зимнему. Тот, что с лампой, смотрел в их направлении, однако едва ли он видел женщин – так, расплывчатые очертания мыса. Тем временем его спутник, держа наготове винтовку, изучал звездного Осьминога, как будто хотел подстрелить.

Ипполита встретилась взглядом с Идой. Та смотрела на нее зло.

– Я не знаю, кто это!

– Не двигайся и говори тихо, – приказала Ида.

– А если они дойдут до лестницы? – прошептала Ипполита. – Может, нам…

– Не дойдут. Сцилла их уже учуяла.

Так, значит, валун и есть та самая сцилла. Пока Ипполита была в гостях у Иды, валун переместился по пляжу и теперь караулил в нескольких шагах от портала. Вблизи он походил уже не на камень, а на пушечное ядро почти в человеческий рост.

Мужчина с винтовкой тоже его заметил. Он подошел к черному шару, перекинув оружие в одну руку, другую при этом сжал в кулак. Но не успел он подойти и постучать, как шар вдруг раскрылся, подобно лопнувшему апельсину. Черная «кожура» расползлась, обнажив белую шевелящуюся «мякоть». Оттуда вырвалось множество бледных щупалец, которые обвились вокруг рук, ног, шеи и туловища мужчины и в одно мгновение затянули его внутрь. Он и вскрикнуть не успел. Его спутник с лампой даже не понял, что случилось: когда он обернулся, валун уже закрылся.