Страна на дембель

На этом сезон удачных событий не закончился. Пришли долгожданные вести из Москвы. Сенсационно закончилась политическая карьера бывшего первого секретаря МГК КПСС товарища Ельцина Бориса Николаевича. Допился до зеленых чёртиков гражданин, ранее состоявший в самом ЦК партии.

Устроил публичный дебош в ресторане «Арбат» на глазах у телевизионщиков. Кадры погрома, им учиненного, показали на Центральном телевидении, а к журналистам попали фотографии, как Борис Николаевич дирижирует вокально-инструментальным ансамблем и мочится на колесо припаркованной у ресторана «Волги». После чего прибыла бригада скорой психологической помощи и буйного пациента упаковали в смирительную рубашку. Причем все это происходило под прицелом телекамер, приехавших брать интервью у величайшего политика современности. Даже откровенно симпатизирующие Ельцину СМИ вынуждены были признать, что с его репутацией покончено навсегда. Замять скандал сразу не удалось, а затем просто стало невозможно.

Еще одна восходящая звезда нового политического времени, совесть нации и просто честнейший человек, верный муж своей жены, академик Сахаров, был госпитализирован в ЦКБ с инфарктом. Состояние тяжелое, но жизнь вне опасности.

О товарище Афанасьеве пока никаких вестей нет, но, думаю, с ним проблем не будет. Ректора Московского историко-архивного института ждут очень непростые времена. Хищение государственных денег в особо крупных размерах, махинации с закупкой компьютеров, в том числе валютные, невероятный скандал и забастовка студентов, протестующих против взяток.

И в качестве бонуса — история со спецпайками для деканата, в которых журналисты обнаружат и коньячок, и сервелат финский, и баночки с икрой черной зернистой. Стандартный набор партийного номенклатурщика, о котором так любят писать нынешние демократы-журналисты. И это лишь малая часть из того, что вылезет наружу об этом кристально честном человеке.

Но пока — тишина, видимо идет подготовка, но к апрелю должны успеть.

Как нетрудно догадаться, все это мои идеи, частично или полностью воплощённые в жизнь умелыми руками и мозгами московских чекистов. Надо всего лишь было использовать достижения фармакологии, широко известные в узких кругах спецслужб. Банальный «озверин», вместе с коктейлем из стимуляторов, и после пары глотков человек начинает крушить все вокруг, впадает в ярость, а если еще и гипноз подключить, то вплоть до… Опустим подробности, с Бориской обошлись чистой химией, алкоголь лишь усугубил эффект. Осталось лишь подобрать время и место, а затем аккуратно зачистить следы препарата.

С академиком и вовсе проблем не возникло, он и так на ладан дышит, так что никто не удивился особо. Конечно, американцы скоро поймут, что никакой случайности нет, а присутствует системная работа по зачистке их агентов влияния, но это их проблемы. Найти качественную замену лидерам оппозиции будет непросто, а протащить их в депутаты уже невозможно.

Стоит сказать, что я сразу твердо и категорично потребовал обойтись без убийств. Надеюсь, что так и дальше будет. Почему? Сам объяснить не могу. Нельзя лишать человека жизни за преступления, которые он не совершил. Нет у меня такого права.

Глава 25

— Догадываешься зачем позвал? — по выражению лица угадать, что на уме у товарища Громова — нечего и пытаться, поэтому я молча жду продолжения. — Задержанных диверсантов сегодня передаем иранской стороне.

Целую минуту я осмысливал услышанное, и никак не мог сложить картинку целиком.

— В смысле? Как передаем? Их даже не потрошили? — вообще-то я примерял роль потрошителя на себя любимого, надеялся разжиться ценной информацией, вплоть до выхода на местную агентурную сеть, с последующим использованием в своих корыстных интересах. Но чтобы их просто так отпустить, безвозмездно, то есть, даром?! Это даже не предательство, это глупость какая-то.

— Ишь ты, какой кровожадный. — не весело усмехнулся особист. — МИД потребовал срочно отпустить их, чтобы не портить отношения перед визитом министра иностранных дел в Иран. Завтра Шеварднадзе прилетает в Тегеран, чтобы встретится там с аятоллой Хомейни.

Твою дивизию, вот так поворот. Я так закрутился с текущими делами, что даже забыл об этом удивительном событии. В январе 1989 года Духовный лидер Ирана Аятолла Хомейни написал открытое письмо Горбачеву с невероятным предложением «дружить домами», наивно полагая, что Мишка Окаянный — человек, способный думать о духовном развитии страны. Само письмо было донельзя странным и несколько неадекватным, если оценивать с точки зрения классической политики. Хомейни, стоя на пороге смерти, решился на отчаянный шаг и предложил создать политический (и военный?) союз с СССР. Видимо он, как исключительно религиозный человек, отход Горбачева от советского атеизма оценил, как судьбоносный и посчитал это знамением и единственным шансом для Ирана найти могучего союзника в «безбожном мире».