Страна надежды

— Хорошо, — вздохнула адептка, и профессор с облегчением перевёл дух, — я не сержусь. Просто ты иногда нелеп в своей ревности. Уйми зверя и запомни, наконец: другие мужчины меня не интересуют.

Шардаш покаянно опустил голову и поцеловал жене руку. Та слабо улыбнулась и потянула супруга к выходу: вокруг них собралась толпа, а Мериам не хотела обсуждать семейные проблемы при посторонних.

Глава 11

За столом собрались трое: магистр, Шардаш и Мериам. Держали военный совет. Профессор, поразмыслив, решил посоветоваться с учителем. Безусловно, дело личное, интимное, но у Ролейна Асваруса богатый жизненный опыт и, самое главное, он лучше знал демонов. Что бы ни говорил в запальчивости магистр, тот недаром возглавлял орден Змеи. И не просто так талисманом ордена выбрали именно это пресмыкающееся, которое затем приманило в свои ряды Тревеуса Шардаша. Асварус нередко шутил: профессор, известный любитель змей, просто не мог выбрать другого покровителя.

Шардаш не скрывал своего пристрастия и одно время держал гадюку. После навета и побега из Школы, Эне пропала. Профессор пробовал её искать, но безуспешно, и решил, что гадюку убили. Однако любовь к гадам осталась, и пару месяцев назад Шардаш завёл чёрно-белую полосатую королевскую змею. Разумеется, Мериам не пришла в восторг, опасаясь за собственную жизнь, но муж заверил, ей ничего не грозит.

Эне — профессор предпочёл не менять кличку — охраняла табели, ведомости и вопросы к экзаменам лучше любого заклинания. Свернувшись клубком, она спала в специальной корзинке на рабочем столе и не подпускала никого, кроме хозяина и его супруги.

Шардаш умалчивал, где раздобыл королевскую змею. Он принёс её совсем крохотной, сам выкормил и нередко носил на шее как прежнюю гадюку. Мериам устала повторять, насколько это опасно. Она догадывалась, что мужу нужен яд, но не спрашивала, для чего. Как выяснилось позднее — для экзамена. Шардаш принёс на него Эне и выпустил ползать по классу. Поднявшийся в аудитории визг слышали на улице. Только бледная Мериам сохраняла спокойствие.

Профессор издевался, называл учеников лодырями и грозил исключением из Школы.

— Кого я учу? — сокрушался он, вышагивая перед доской. — Магов или поварят? Вместо того чтобы лезть на парты, включите головы и хотя бы вид змеи определите. Я молчу об оценке агрессивности её поведения и способах нейтрализации яда — на это вы не способны.

Прервав спектакль, Мериам встала, направилась к столу с ингредиентами для противоядий и безмолвно кинула нужные в котелок. После подбоченилась, исподлобья глянула на мужа и попросила:

— Если всё верно, убери Эне и перестань издеваться. Это третий курс, а не выпускники.

— Третий? — прищурился профессор. — Да неужели! Так, абитуриенты.

Тем не менее, змею он отловил и унёс, наградив перед уходом всех, кроме Мериам, дополнительными вопросами к экзаменационным билетам. В конспектах ответы не значились: задачки строились на умении строить логические цепочки и разборе конкретных жизненных ситуаций. По мнению Шардаша, это учило думать и в будущем продлило бы жизнь.

Адептка не одобряла действий мужа, но тот чётко дал понять: процесс обучения тебя не касается. Попытки избавиться от опасного домашнего животного тоже ни к чему не привели.

— Мирри, — поставил точку в этом вопросе профессор, — Эне останется. Я всегда держал змей и буду держать. Тебя она не побеспокоит, детей, когда появятся, тоже. И не устраивай истерик по пустякам.

Мериам пришлось смириться и привыкать снимать с мебели живую полосатую ленту. К счастью, змея выросла маленькой — чуть больше гадюки.

Так что пресмыкающиеся навеки стали частью жизни профессора: одна жила на груди в виде татуировки ордена, другая шипела дома.

Под потолком клубился дым: Шардаш курил. Вот уже восемь месяцев он не прикасался к трубке, а тут потянуло. Расстроенные нервы требовали успокоения.

Табак достал магистр, а трубку профессор привёз с собой, тайком от жены.

Мериам, насупившись, сидела в углу и следила за сизыми колечками, таявшими в свете шаров. Она всё ещё дулась на мужа за вымолвленную сгоряча фразу. Увы, при всех достоинствах, Шардаш отличался патологической ревностью. Не агрессивной, но от этого легче не жилось.

— Аурой занимался я, — после длительного молчания произнёс магистр, покосившись на Мериам. — Заверяю, чистил тщательно, не мог пропустить… Всё из-за перстня!

— Он-то тут причём? — Шардаш выпустил изо рта очередное колечко. — Признаться, объяснение Правительницы мне тоже показалось путанным, но…

— Притом. Перстень в контакт с ней вступил.

— С кем? Мериам или душой Синтии?

— Обеими, — помрачнел Асварус. — Правительница о Забвении роз ничего не знает, вот и не связала. А теперь сами подумайте: разумное кольцо демонов, душа демоницы, четверть крови светлых оборотней…

— Не сходится, — покачал головой профессор. — Если менять, то в тёмную сторону.

— А если тёмного внутри нет, только светлая нечисть, которую перстень хозяйкой признал? Как думаете, будет он ей помогать, энергией подпитывать? То-то и оно! Словом, стечение обстоятельств. И два варианта решения проблемы.