Страна надежды

— Её рано убили, — стиснув зубы, пробормотал демон. — Синтия не успела справить полусотенного дня рождения, когда Ионафан совратил её, а его родители — убили. Здесь сестре сорок лет. Ещё восемь Новолетий — и её не стало.

Мериам сочувственно кивнула: для демонов сорок лет — действительно юный возраст. Выдавали замуж и женили обитателей Лунного мира с двадцати пяти, когда демоны достигали половой зрелости, но обычно в полноценный брак они вступали позже, лет с шестидесяти.

— Как хорошо, что я тебя увидел, — выдохнул в шею Мериам Шайрен, поцеловал, нежно и аккуратно, и спросил: — Сколько нужно ухаживать за человеческими девушками? По-моему, достаточно. Ты меня знаешь, я тебя знаю, конфеты, цветы, чай были, даже матери представил…

— Я замужем, — напомнила Мериам. — Жаль, что понравилась вам, Шайрен, но я не люблю вас…

— Полюбишь, — заверил демон. — И не напоминай про этот смешной брак — оборотень мне и в подмётки не годится. Пара ночей — и ты забудешь его имя.

Шайрен склонился над адепткой, щекоча дыханием тонкие волоски на шее, и провёл чёрным ногтем по щеке.

— Поймите же, наконец, я не люблю вас! — Мериам выставила руки для защиты и упёрлась ладонями в грудь демона. — Я хочу к мужу, к Тревеусу!

Шайрен помотал головой и проворковал: «Забудь». Он подхватил Мериам на руки и понёс в спальню. Там опустил на кровать и предложил вместе принять ванну.

Зрачки демона расширились, тело напряглось.

Мериам категорично отказалась, пригрозив местью мужа, но Шайрен всё равно позвал Шурш, чтобы та подготовила воду.

— Ужин подашь через два часа, — велел демон. — Сюда, в спальню.

Орка кивнула и направилась в ванную комнату. Шайрен же продолжил любовную игру.

Поцелуи и ласки становились всё настойчивее, некоторые оказались для Мериам в новинку, например, поглаживание крыльями — ловкими, как руки, тёплыми, а не холодными, как у вампиров. Когда крыло в первый раз коснулось лица, адептка зажмурилась, но быстро поняла: Шайрен прячет когти и гладит тыльной стороной перепонок.

Решив отвлечь демона от увлекательного занятия, Мериам попросила разрешения рассмотреть крылья. Шайрен с улыбкой заверил: ей можно всё.

Адептка робко коснулась мышц крыла, ощупала твёрдую хитинную часть, отражавшую удары не хуже щита, разглядела пальцы и убранные в сумки когти.

Шайрен довольно улыбался и хвастался: какой вес выдерживают крылья, какие заклинания они способны отразить, насколько опасны нанесённые ими ранения. Он с упоением рассказывал о том, скольких убил без магии, а потом, желая ещё больше поразить Мериам, предложил показать демонический огонь.

— Он разумный, а не просто стихия.

— Спасибо, не надо, — вежливо отказалась адептка. Ей хватило жутких словесных картин с оторванными головами, сломанными позвоночниками и отрубленными конечностями.

— Напугал? — догадался Шайрен и поцеловал руку. — Люди, вы всего боитесь, даже собственной тени! Запомни: я не причиню тебе боли, любимая.

— Почему я? — в мольбе заглянула ему в глаза Мериам. — Разве мало в Лаксене девушек?

— Дурашка! — демон чиркнул ногтем за ухом адептки. — Счастье демоницы измеряется часами, проведёнными в спальне с мужем, и количеством детей.

Адептка примерила на себя образец счастливой демонической семьи и содрогнулась.

Шайрен сжал её ладони и заверил: она быстро освоится. Увидев, что Шурш вышла, потянул Мериам в ванную. Та отнекивалась, выдумывала тысячу причин, чтобы не оставаться с ним наедине — бесполезно.

Умиротворённый Шайрен плавал в бассейне, а Мериам сидела на кровати и думала — о себе, муже, о том, как быть дальше. Она понимала, демон не поступил бы иначе, хотя Шайрен оказался порядочнее многих собратьев.

Потом мысли скакнули на Зелье тёмной сути. Её вдруг пришло в голову: Шайрен тоже демон и может знать рецепт. Только как его выяснить? Демон вознамерился завести собственных детей и вряд ли обрадуется даже гипотетическому ребёнку от другого.

Вернувшийся Шайрен мурлыкал и щурился, словно кошка. Адептка покосилась на него, стиснула зубы, отвернулась и снова подумала о Шардаше. Он учует, сразу учует и трактует всё по-своему! Как долго бы профессор ни жил с людьми, как бы ни старался казаться человеком, он навсегда останется оборотнем. А у них своя мораль…

Мериам ничком легла на кровать и уткнулась в подушку. Она беззвучно плакала, вспоминая моменты недавнего семейного счастья: объятия, поцелуи, совместные ночи…

— Что с тобой? — заботливо поинтересовался Шайрен.

Адептка промолчала.

Спасение пришлось со стороны Шурш: она принесла ужин. Появилась возможность молчать, набив рот.

Еда подарила Мериам смелость. Она решила высказать всё, что думала о Шайрене. Тот взирал на неё с изумлением, не понимая, с чего вдруг адептка раскраснелась и сыпала обвинениями. Он полагал, что не сделал ничего плохого, наоборот, дважды спас, связал с ней свою жизнь. Адептка же распалялась всё больше и больше и, не выдержав, набросилась на демона с кулаками.

— Будьте вы прокляты! — задыхаясь, кричала она.