Страна незаходящего солнца

Заметим, что при немцах очень активно стали навязывать церкви роль филиалов гестапо. Может быть специально, чтобы подорвать веру? Ведь имеем же пример из современности, когда олигархическое правительство ельциноидов дало Русской православной церкви под патриаршеством Ридегера льготу на оптовую торговлю спиртным и табаком. Апостолы церкви, наверное, в гробах перевернулись. Могли ведь дать льготу на торговлю автомобилями, медикаментами, но дали на водку и табак.

Пресса западных идеологов глобализма с беспокойством говорит о росте русского национализма и «имперских устремлениях». Для Запада потерять олигархическую мафию в России, вскормленную ими, значит, потерять контроль над одной из крупнейших стран мира и ее ресурсами.

Таким образом, вокруг имперской идеологии и национального вопроса кремлевскими болтологами создается напряжение. Возврат к имперской идее мог бы предотвратить возможные потрясения. Возможно, еврейские олигархи и обратятся к имперской идеологии, если почувствуют, что власть их зашаталась. Пока они чувствуют себя победителями в оккупированной стране.

Другой противоположный факт выпукло обозначился в царствование Екатерины II. Манифестами 1762 и 1763 годов приглашены селиться в России иностранцы, кроме евреев (к еврейскому вопросу обратимся позже), и!!! возвратиться из-за границы бежавших русских, особенно раскольников (староверов). Подчеркивается это или нет, но указы по сути призывали примириться сторонников старых русских традиций, национального русского государства и тех, кто нес в себе имперскую идею.

Пугачевский бунт вовлек часть старообрядцев в войну и породил к ним недоверие со стороны имперского Петербурга, осложнил их дальнейшую судьбу. И все же тысячи истинно русских людей благодаря манифестам Екатерины II оказались на родине, помогли освоению Дикого поля; был сделан первый серьезный шаг к объединению русистов-империалистов. Может быть, это была единственная попытка вплоть до начала XX века.

Вслед за староверами, вернувшимися из Польши, потянулись в Россию выходцы из Виртенберга, Бадена, Швейцарии, Голландии, Баварии. Так появились новые Базель, Цуг… Для переселенцев из Европы создавались льготы, каких не имели русские переселенцы. Более того, стихийных переселенцев – беглых крепостных странников – на сиротских дорогах ловили, отыскивали в казачьих станицах и отправляли прежним владельцам. Крепостное право служило помехой в освоении девственных лесостепей. Как разрешить противоречие, Екатерина не видела, зато привлекла в Дикое поле немцев.

Немецким колонистам выделяли по 30 десятин земли на человека, на 30 лет освобождали от всяких тягот, обеспечивали переезд за казенный счет, давали беспроцентную ссуду на обзаведение на десять лет. Более того, «на местах в каждом округе строили за казенный счет по кирхе с утварью и с домами для пастора, которому полагалось казенное содержание». На таких условиях можно было подняться крепким хозяйством даже в условиях засушливого климата. В какой еще империи видели такие условия?

После Екатерины Россия продолжала развиваться как имперское государство со своими индивидуальными особенностями.

Очень интересно продвижение России в Среднюю Азию. После добровольного вхождения ряда родов (племен) казахов, называемых на старый лад киргиз-кайсаками, угроза набегов на волжские селения, особенно после строительства Оренбурга и других крепостей, возведенных по просьбе кочевников, отодвинулась, но на самой границе спокойствия не было. Обратимся к свидетельству Н.Середы, чей труд «Бунт киргизского султана Кенесары Касымова (1838–1847)» переиздан в 1992 году в уже независимом Казахстане: «Поощряемые выгодными ценами (гласят записки того времени, сохранившиеся в архивах генерального штаба Оренбургского военного округа), киргизы похищали русских людей даже на линии (пограничной оборонительной линии.

– Прим. авт.) и сбывали их в соседственные области Средней Азии, преимущественно в Хиву, где (по имевшимся тогда сведениям) находилось более 2000 русских в неволе.

В давние времена захватывали людей из внутренних селений, даже на реке Волге и за Волгою, но потом на линии… Русские пленники продавались в Хиве на базарах, и не только знатные хивинские сановники принимали участие в этом торге, но и торговцы хивинские, посещавшие ежегодно Россию, по большей части покупали тоже наших пленных, да сверх того, проживая между киргизами по делам торговли, всячески поощряли их к захвату пленных, закупая их вперед и оставляя задатки. Пограничная Оренбургская комиссия хоть и располагала известною суммою в 3 тысячи рублей для выкупа русских невольников, но выкупать удавалось самое ограниченное число, потому что в Хиве смертная казнь ожидала каждого, согласившегося продать раба своего для возвращения в Отечество».