Страна Норы Робертс (ЛП)

Ее обнимали и целовали всю дорогу до офиса отца. У него на носу были новые очки в проволочной оправе, он хмурился, читая статью, испещренную красными чернилами. Было приятно видеть, что он похудел на десять фунтов. Она надеялась, что снижение веса поможет работе его сердца. Он уезжал с мамой в Седону завтра утром.

— Проблемы? — спросила она с порога.

Его лицо расплылось в улыбке. Она почувствовала, как ее губы сами собой отвечают на его улыбку. Сколько раз она стояла на пороге его кабинета, наблюдая, как он корректирует статьи?

— Привет. — Он поднялся, чтобы обнять ее. В отличие от своих обычных объятий, он долго держал ее в руках, прежде чем отпустить. — Привет. Я до сих пор не знаю, что сказать.

— Тебе не нужно ничего говорить, папочка. Просто пообещай мне, что ты успокоишься и хорошо отдохнешь.

Она вынесла себе строгий выговор за переживания, проворочившись всю ночь. Вернуться домой было нечто большим, чем просто семейным долгом. «Индепендент» была убежищем, местом, где она выросла и научилась журналистике. И сейчас наступила возможность вернуть этой газете то, чему она научилась.

Отец взял ее за плечи.

— Небольшой совет. Я знаю, ты принимаешь совершенно невозмутимый вид, но иногда папаша Хейл превращается в капризного старика с жесткими требованиями.

— Знаю. Ты не должен защищать меня. Мне хочется поработать в газете, пап. — И она поймала себя на мысли, что это сущая правда. Ее сердце больше так бешено не колотилось. Она могла спокойно дышать. И ей не было нужды обращаться к Разведенной Женщине, чтобы почувствовать себя комфортно.

Здесь она как бы оказалась в своей коже.

— Я рада. Позвони мне, если возникнут вопросы.

— Нет, пап. Я могу обратиться к дедушке с любым вопросом.

И хмурое выражение лица отца стало разглаживаться.

— Хорошо, пойдем поговорим с отцом. Не позволяй ему давить на тебя. Я знаю, что ты имеешь отличную работу в Нью-Йорке, и я не хочу, чтобы ты оставалась здесь ради меня. Потом уедешь туда, где ты чувствуешь себя счастливой. Пообещай мне это.

Ее глаза загорелись.

— Обещаю.

Он поцеловал ее в лоб также, как и всегда, когда забирал из школы и отвозил потом в газету. Она обняла его, пока он не откашлялся и не отошел, а затем они вместе вышли в коридор.

В офисе Артура Хейла работало одновременно несколько новостных каналов, и на его потертом старом столе лежали стопки газет. Кабинет дедушки напоминал хаос, шумный и полный беспорядок — полная противоположность тихому святилищу отца. Дедушка Хейл потирал шею, заметив их, его кресло заскрипело, как только он откинулся на спинку.

— Ну, и ну. Похоже у моей внучки по венам течет черная краска, как и у всех нас. — Он озорно подмигнул ей.

Мередит подняла запястье.

— Ты хочешь, чтобы я предоставила тебе доказательства?

Он встал и схватил ее в медвежьи объятия.

— Ах, этот острый язычок. Ты правильно ее воспитал, Алан. Разве могут в семье Хейлов появиться глупые женщины.

Раздался телефонный звонок, но он остался без ответа.

— Нет, в нашей семье не могут, — ответил отец.

— Ты готова к табличке с именем на двери?

— Постой, отец, она здесь только на время моего отпуска. На мою передышку.

— Хм... Это мы еще посмотрим. Итак, ты готова приступить к работе, мисси? — Дедушка засунул в рот жгучий леденец.

— Что ты имеешь в виду?

Он почесал подбородок.

— Ну, поскольку ты четко представляешь себе пристрастия восточного побережья, от которого мы пытаемся защититься, почему бы тебе не поделиться своими идеями в воскресной статье от редакции?

Воскресная статья от редакции была самым желанным разворотом в газете. Ее писали либо отец, либо дедушка, другие известные люди по мере необходимости могли присутствовать в ней, играя чисто эпизодические роли. Например, кандидаты в президенты делились своим видением будущего страны с избирателями «Вестерн». Или сам президент. Картер писал о мире на Ближнем Востоке. Рейган о том, что Россия — империя зла. Клинтон поэтично оценивал важность балансирования бюджета. Буш делился своими мыслями о войне с терроризмом.

— Ты хочешь, чтобы я написала статью? — Она качнулась на каблуках. О мой Бог, дедушка, конечно, протянул ей правильную морковку, чтобы она осталась. Ее мечтой еще с детства было написать редакционную статью.

— Разве я сказал, только что не это, деточка? — Он постучал себя по уху. — Черт возьми, слуховой аппарат по-моему у меня.

— Я бы с удовольствием!

Отец похлопал ее по спине.

— Хорошо. Мне нужно кое-что закончить перед отъездом. Увидимся вечером за ужином.

— Да, — ответила она, он вышел, ее глаза тут же пробежалась взглядом по заголовкам газет на столе у дедушки, ее потянуло, как кошку к валерьянке.

Дедушка Хейл прислонился спиной к столу.

— Теперь, когда твоего отца здесь нет, я хочу честно поговорить с тобой. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты захотела остаться и приняла руководство.

Ее напряженный взгляд опустился в пол.

— Не думаю, что останусь здесь надолго, дедушка.

Его пушистые брови приподнялись, хмурясь

— Я знаю, но может начнем с того, почему ты вернулась.