Страна огромных следов

И в этот момент ее настиг вертолет. Он летел совсем низко, над самой поверхностью, и с размаху ударил Онакторниса всей своей массой: Чудовище испустил крик, и к небу взметнулся фонтан густой крови. Огромные когти скрючились, рассекая воздух, один из них глубоко вонзился в обшивку вертолета. Тот закачался и едва не рухнул на землю.

-- Куба! -- завопил я. -- Осторожно, Куба! -- И словно услышав меня, вертолет с натужным ревом набрал высоту, поднимая Онакторниса в воздух. Чудовище бешено металось и пыталось снова ударить клювом капот. Вертолет с трудом, сильно раскачиваясь, пересек песчаную площадку и скрылся по ту сторону холма. Дег бросился ко мне.

-- Мартин! Мартин! -- кричал он. Мы хотели бежать, чтобы что-то узнать, увидеть, но наши ноги были словно налиты свинцом, и вдруг мы услышали отчаянный злобный вопль, а вслед за ним мощный всплеск...

И сразу же наступила полнейшая тишина. Мы в ужасе остановились.

Потом снова донесся гул вертолета, похожий на предсмертный хрип.

Дег, обливаясь слезами, опустился на землю. Я собрал остатки сил и побежал дальше, но споткнулся, упал, снова поднялся и с невероятным трудом вскарабкался на камни...

И увидел. Вертолет, болтаясь из стороны в сторону, летел над открытым пространством вдоль болота. Темная поверхность водоема медленно колыхалась, разгоняя туман, висевший над ним, словно колеблющийся занавес. На поверхности болота вспучивались огромные мутные пузыри.

Я все понял. И невольно испустил испуганный крик.

Чудовище упало в болото. И утонуло в нем, навеки исчезнув в мрачной бездне.

Потом я бросился к Кубе, который, еле держась на ногах, выбрался из вертолета, опустившегося на краю топи. Кубу трясло как в лихорадке. Его рубашка была разорвана и обрызгана кровью.

Кровь была повсюду -- на капоте, на обшивке, на лопастях, погнутых и расшатанных. И все вокруг было усеяно перьями. От пышущего жаром раскаленного металла исходила жуткая вонь Онакторниса. В обшивке вертолета торчал сверкающий и твердый, как сталь, коготь.

Встретившись, мы с Кубой ничего не сказали друг другу, а только обменялись долгими взглядами. Даалу выпрыгнул из вертолета, протянул руки в сторону кипящей трясины, опустился на колени и запел нечто торжественное.

Куба хотел было что-то сказать, но не смог. Губы его дрожали. Я дружески похлопал по плечу нашего спасителя и прошел к болоту. Оно простиралось передо мной, равнодушное и враждебное. Зеленоватый туман снова медленно сгустился над ним. Трясина бурлила так, словно внутри прибавилось огня, вскоре из глубины вырвалось и лопнуло несколько крупных пузырей... Впрочем, нет. Я не уверен, что видел все это. Может быть, мне только померещилось. На душе у было невероятно тяжело. Гордо пересохло. Угнетало чувство полнейшего разочарования.

Царила абсолютная тишина.

Не знаю, сколько времени провел я, глядя на эту кипящую топь.

До меня донесся громкий голос Кубы, я уловил отдельные слова:

-- Напрасно пытаться... не сможем... кончено... Уничтожен.

Я не ответил ему. Теперь мне уже все было совершенно безразлично. Меня угнетала горькая, безысходная тоска, от которой, вероятно, уже невозможно было избавиться.

Дег спустился с холма, шатаясь, словно во хмелю. Он не остановился возле меня, а прошел к самому краю болота, пристально глядя на воду и с трудом переводя дыхание. Его пальцы сжимались и разжимались. Словно он хотел что-то ухватить, но ловил только воздух.

Да так оно и было на самом деле. Счастливый случай был упущен.

В этом болоте оказалось навеки погребенным самое поразительное существо, какое мы когда-либо на. своем веку. Самое грандиозное приключение, какое нам довелось пережить.

Мы стояли и смотрели, как завороженные.

Когда снова раздался голос Кубы, солнце был уже высоко в небе. Куба попросил нас:

-- Помогите мне. Давайте посмотрим, что с вертолетом.

Глава 16. "НАМ ПРИШЛОСЬ УНИЧТОЖИТЬ ЕГО"

Покачиваясь из стороны в сторону, вертолет направлялся в Марагуа. Он летел над тропическим лесом -- бескрайним и бездушным.

Мы сидели на своих местах и молчали. Мы о многом могли бы поговорить, разумеется, но не проронили ни слова. Каждый думал о своем. То, что мы пережили на холме, перечеркнуло все другие впечатления, эмоции, уничтожило страх. В течение нескольких минут -- скольких? -- да сколько нужно, чтобы взошло солнце -- мы находились как бы вне реальности. Как же привести теперь в порядок мысли? Пока что это было слишком трудно. Шум двигателей, накрывая нас, словно волной, оглушал к уносил куда-то далеко. Мы опять ощутили усталость, она проникла в ноги, в сердце. В наш мозг. Голова была слишком тяжелой, и я свесил ее на грудь. Я увидел свои руки -- руки, которыми сражался. И убил чудовище...

Нет. Я отогнал эту мысль, с содроганием.

Мы летели медленно. Казалось, вертолет вот-вот рухнет. Получив пробоины в великой битве, обессиленный, усталый, он мог не выдержать и потребовать отдыха.

-- Нет, не упадет, -- вдруг крикнул Куба, хотя вертолет, сотрясаясь, снижался до самых крон деревьев, -- он дотянет до Марагуа, вот увидите.

Мы промолчали. Нам не было никакого дела до Марагуа. Ровным счетом никакого.