Страна Оз за железным занавесом

Семипалатинская учительская семинария, одно из первых специализированных училищ в Казахстане для подготовки учителей, открылась в 1903 году и приняла двадцать четыре студента из окрестных сел, которым предстояло учиться семь лет. К сожалению, в подготовительный класс принимали только тех, кому исполнилось пятнадцать, а Александру было лишь тринадцать. Поэтому ему пришлось два года проработать в книжном магазине, что, впрочем, дало ему возможность пользоваться частными библиотеками наиболее состоятельных людей станицы Усть-Бухтарминской, где до 1906 года проживали Волковы (Черных 1981, 208). Добираться до Семипалатинска – а это путешествие длиной в 225 км – Волков планировал на пароходе, но тот не прибыл. То лето выдалось очень засушливым, так что пароходы стояли на приколе и ждали, когда поднимется вода в Иртыше. Волков был в отчаянье, но позднее вспоминал: «Эта неудача впоследствии обернулась для меня неожиданной большой удачей, изменившей к лучшему весь последующий ход моей жизни» (Галкина 2006, 27). Действительно, это событие сильно повлияло на дальнейший жизненный путь Волкова. Он рассказывал, что его товарищи, учившиеся в Семипалатинской семинарии, служили потом сельскими учителями и передавали начатки знаний детям всех возрастов в бесчисленных крошечных городках в удаленных районах. Многие из них были мобилизованы в 1914–1915 годах и погибли в Первую мировую, Гражданскую войну или пали жертвами сталинских репрессий (Галкина 2002, 9). А вот жизнь Волкова сложилась совершенно иначе.

Продолжение образования, работа и семейная жизнь

В 1906 году в Томске открылся новый учительский институт. Это было десятое подобное учебное заведение в России и первое в Сибири. Институт получил 150 заявлений на 25 мест, но молодой Александр Волков старательно готовился и получил высокие оценки на вступительных экзаменах. В 1907 году в шестнадцать лет он самостоятельно отправился в Томск, проделав путь почти в тысячу километров. Волкову дали бесплатное место в общежитии и назначили ежегодную стипендию, размер которой позволял ему отправлять часть денег домой, чтобы помогать семье. Преподаватели в институте были строгими и требовательными, многие получили образование в европейских университетах. В это время Волков начал самостоятельно изучать иностранные языки: латинский, греческий, немецкий. Директор института, Иван Александрович Успенский, вспоминал Волкова как тихого скромного молодого человека, который оказался отличным студентом, лучше всего успевавшим по истории и географии (Галкина 2006, 35). Эти достижения в семье Волковых воспринимались как огромный успех и воплощение мечты отца, стремившегося дать своим детям образование. В Сибири на рубеже веков образование было залогом успешной карьеры и финансовой стабильности.

Спустя три года, в девятнадцать лет, Александр Волков получил диплом учителя городского училища и младших классов гимназии. Этот диплом позволял ему преподавать в образовательных учреждениях более высокого ранга, чем те, в которых он смог бы работать, окончив Семипалатинскую учительскую семинарию. Первое назначение привело Волкова в старинный алтайский город Колывань, что в трехстах километрах к юго-западу от Томска, на границе с Казахстаном. Здесь у Волкова появилось семьдесят учеников. Он вспоминал: «Во время работы в школе я преподавал все или почти все: физику, математику, естествознание, русский язык, литературу, историю, географию, рисование и даже латынь. Кроме пения» (Черных 1981, 210). Александр продолжал посылать домой деньги, помогая семье, но позволял себе роскошь подписки на два-три журнала в год. В свободное время он занимался рисованием, учился играть на скрипке, мандолине и балалайке, иногда принимал участие в постановках гастролирующей театральной труппы. Он также продолжал самостоятельно изучать иностранные языки – французский и немецкий. В те годы, когда Волков учился, а потом работал учителем в Сибири, в Европейской части России происходили интенсивные и драматичные перемены, которые постепенно распространялись на восток.