Читаем Страна парящих полностью

1. Под словами «большое счастье» подразумевался «большой живот» – слово «счастье» (фу) звучит по-китайски так же, как слово «живот».

10. Голоса из прошлого

(великое в малом)

Чжу Цин-юнь рассказывал: «Однажды с Гао Си-юанем (1)

прогуливались вместе мы у речки полноводной.

Лёд таял. Произошло весной всё это, утром раннем,

Открылся вод простор, зеленоватый и холодный.

Гао Си-юань молвил: «Вспомнил строки я поэта ныне

Из Поздней Тан (2), стиль его чёткости ясной пределен,

Он написал: «Чешуйки рыбьи трогательно сини».

И дальше шло: «Утиный пух голубовато-зелен».

Ни слова не упоминалось там о водах вешних,

Но пред глазами ясно возник образ водной глади,

Волн речки, солнцем озаренных, и пейзаж весь здешний,

Как будто просыпался он в предутреннем наряде».

В раздумья погружённый я не смог ему ответить,

Но из-за ивы, старой, чей-то голос вдруг раздался:

– «Стихи это Лю Си-и (3), его в книгах можно встретить,

Поэтом Ранней, а не Поздней Тан он назывался».

Смотрели там, никто за деревом не оказался.

Вокруг всё было тихо, лист травы не шелохнулся.

– «Средь бела дня явился бес», – я очень испугался,

Но Гао, те слова услышав, только усмехнулся:

– «А если то не бес, красавицы вдруг приведенье?

Боюсь только, она нам не захочет показаться,

Но оцени, какой она знаток стихотворений!»

С поклоном поспешили от реки мы той убраться.

По возвращению домой, нашли стихи Лю Си-и,

Действительно, там две строки такие оказались,

Прочтя их с моим другом, мы уже не сомневались,

Что призрак тот в поэзии был как в своей стихии.

Раз с Дай Дун-юанем (4) о былом мы разговор имели,

На мой рассказ, историю он рассказал такую:

«Студентов двое ночью при светильнике сидели,

Вели спор: династию законной считать какую?

В каноне Чунцю (5) – Чжоу (6) и Ся (7) правителями были,

Кто на престол из двух родов всех больше прав имеет? –

Так спорили, вдруг видят, за окном что-то белеет,

На голос чей-то в темноте вниманье обратили:

– «К чему эти досужие ведёте разговоры?

Ведь сам Цзо (8) чжоусцем был, и разве вам это не ясно?

Законным Чжоу всегда был. Вы спорите напрасно,

Почтенные, зря время тратите на эти споры».

Студенты в окна выглянули те без разговора,

Откуда доносился голос, было не понятно,

Там только мальчик-слуга крепким сном спал у забора,

Чтоб он такие вещи знал – это невероятно.

Пока конфуцианцы в разговорах дни проводят,

О «доказательных исследованиях» (9) произносят

Слова, которые учёных в дебри всех заводят.

Иль в жарких спорах в хвост и гриву друг друга поносят,

Не в силах в праведных трудах всех к истине пробиться,

В конце чтоб результатом хоть каким-то утешаться,

Из Царства мёртвых кто-то рядом может находиться,

Их слушать, передразнивать, и даже потешаться».


Примечания

1. Гао Си-юань – второе имя Гао Фэн-ханя (1683 – 1784), поэта и учёного.

2. Тан – династия, правившая в Китае с 618 по 907. Период Поздней Тан приходится на 806 – 907 гг.

3. Лю Си-и – поэт VII в. (ок. 651 – ок. 678), стихи его, отсутствующие в «Полном собрании танских стихов», сохранились в коллекции «Стих ста тансктих поэтов» (Тан байцзяши) и «Стихи двадцати одного поэта Ранней Тан» (Чу Тан эрши и цзя).

4. Дай Дун-юань – знаменитый философ-просветитель Дай Чжэнь (1724 – 1777), пропагандировавший критическое и рациональное доказательное изучение конфуцианского канон

5. Чуньцю – одна из книг конфуцианского классического канона, хроника событий, происходивших между 772 и 481 гг. до н. э. на родине Конфуция, в уделе Лу. Система «порицаний» и «одобрений», выносимых Конфуцием персонажам и событиям, описываемым им в этой хронике, стала одним из принципов традиционной китайской историографии.

6. Чжоу – династия, правившая в Китае с 1122 по 249 гг. до н. э.

7. Ся – эпоха мифических правителей, царствовавших в Китаев, как утверждает традиция, с 2205 по 1766 г до н. э.

8. Цзо – Цзо Цю-мин, автор летописи «Цзо Чжуань» – комментария на Чуньцю, в котором излагается история династии Чжоу.

9. «Доказательные исследования» – речь идёт о созданной просветителем XVII в. Гу Янь-у школе эмпирических исследований, основанных на подтверждающих доказательствах; это направление научной мысли в XVIII в. нашло своих сторонников в лице Дай Чжэня, Цзи Юня и других учёных, настаивающих на необходимости научного подхода к древним книгам и отрицавших погрешность конфуцианской их интерпретации.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Ислам и Запад
Ислам и Запад

Книга Ислам и Запад известного британского ученого-востоковеда Б. Луиса, который удостоился в кругу коллег почетного титула «дуайена ближневосточных исследований», представляет собой собрание 11 научных очерков, посвященных отношениям между двумя цивилизациями: мусульманской и определяемой в зависимости от эпохи как христианская, европейская или западная. Очерки сгруппированы по трем основным темам. Первая посвящена историческому и современному взаимодействию между Европой и ее южными и восточными соседями, в частности такой актуальной сегодня проблеме, как появление в странах Запада обширных мусульманских меньшинств. Вторая тема — сложный и противоречивый процесс постижения друг друга, никогда не прекращавшийся между двумя культурами. Здесь ставится важный вопрос о задачах, границах и правилах постижения «чужой» истории. Третья тема заключает в себе четыре проблемы: исламское религиозное возрождение; место шиизма в истории ислама, который особенно привлек к себе внимание после революции в Иране; восприятие и развитие мусульманскими народами западной идеи патриотизма; возможности сосуществования и диалога религий.Книга заинтересует не только исследователей-востоковедов, но также преподавателей и студентов гуманитарных дисциплин и всех, кто интересуется проблематикой взаимодействия ближневосточной и западной цивилизаций.

Бернард Луис , Бернард Льюис

Публицистика / Ислам / Религия / Эзотерика / Документальное
Жанна д'Арк
Жанна д'Арк

Главное действующее лицо романа Марка Твена «Жанна д'Арк» — Орлеанская дева, народная героиня Франции, возглавившая освободительную борьбу французского народ против англичан во время Столетней войны. В работе над книгой о Жанне д'Арк М. Твен еще и еще раз убеждается в том, что «человек всегда останется человеком, целые века притеснений и гнета не могут лишить его человечности».Таким Человеком с большой буквы для М. Твена явилась Жанна д'Арк, о которой он написал: «Она была крестьянка. В этом вся разгадка. Она вышла из народа и знала народ». Именно поэтому, — писал Твен, — «она была правдива в такие времена, когда ложь была обычным явлением в устах людей; она была честна, когда целомудрие считалось утерянной добродетелью… она отдавала свой великий ум великим помыслам и великой цели, когда другие великие умы растрачивали себя на пустые прихоти и жалкое честолюбие; она была скромна, добра, деликатна, когда грубость и необузданность, можно сказать, были всеобщим явлением; она была полна сострадания, когда, как правило, всюду господствовала беспощадная жестокость; она была стойка, когда постоянство было даже неизвестно, и благородна в такой век, который давно забыл, что такое благородство… она была безупречно чиста душой и телом, когда общество даже в высших слоях было растленным и духовно и физически, — и всеми этими добродетелями она обладала в такое время, когда преступление было обычным явлением среди монархов и принцев и когда самые высшие чины христианской церкви повергали в ужас даже это омерзительное время зрелищем своей гнусной жизни, полной невообразимых предательств, убийств и скотства».Позднее М. Твен записал: «Я люблю "Жанну д'Арк" больше всех моих книг, и она действительно лучшая, я это знаю прекрасно».

Дмитрий Сергеевич Мережковский , Дмитрий Сергееевич Мережковский , Мария Йозефа Курк фон Потурцин , Марк Твен , Режин Перну

История / Исторические приключения / Историческая проза / Попаданцы / Религия
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами
Интервью и беседы М.Лайтмана с журналистами

Из всех наук, которые постепенно развивает человечество, исследуя окружающий нас мир, есть одна особая наука, развивающая нас совершенно особым образом. Эта наука называется КАББАЛА. Кроме исследуемого естествознанием нашего материального мира, существует скрытый от нас мир, который изучает эта наука. Мы предчувствуем, что он есть, этот антимир, о котором столько писали фантасты. Почему, не видя его, мы все-таки подозреваем, что он существует? Потому что открывая лишь частные, отрывочные законы мироздания, мы понимаем, что должны существовать более общие законы, более логичные и способные объяснить все грани нашей жизни, нашей личности.

Михаэль Лайтман

Религиоведение / Религия, религиозная литература / Прочая научная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука