Страна премудрых пескарей. Очерки истории эпохи

Дружба продолжалась до тех пор, пока Соединённые Штаты Америки оставались, как и Россия, сухопутной империей. Даже краткая интервенция на Дальнем Востоке[31] не оставила неприятного осадка. А сталинская индустриализация включала значительную закупку за океаном целых заводов. Причём американские инженеры годами сидели в СССР, налаживая производство и обучая персонал, не только потому, что в эпоху Великой Депрессии не хватало работы на их родине. Они ещё и симпатизировали нашему народу. Да и официально декларированные советские идеи нравились очень многим[32].

Но как только Соединённые Штаты заняли экологическую нишу морской империи, освобождённую Соединённым Королевством, они естественным образом оказались нашим геостратегическим оппонентом. Они полагают, что мы перенесли на них привычное[33] отношение к прежнему оппоненту – и, конечно, очень быстро добились от них ответной неприязни. Мы же считаем, что их интересам противоречит сам факт существования сопоставимой с ними силы.

Правда, реальная степень заокеанской враждебности у нас традиционно преувеличивается. Например, военные потенциалы обеих великих держав до сих пор сравнимы, хотя экономический потенциал у нас на порядок меньше – то есть при желании Соединённые Штаты Америки могли создать вооружённые силы, способные раздавить СССР в одночасье. Сухопутные войска не только США, но и всей Организации Северо-Атлантического Договора[34] были сопоставимы с советскими – при численности населения в несколько раз большей. По танкам же – доселе, невзирая на весь технический прогресс, главной сухопутной ударной силе – СССР всегда[35] намного превосходил весь Запад[36].

Впрочем, у нас принято считать: США действуют против нас не столько открытой силой, сколько тайными операциями. «Происки ЦРУ» доселе не сходят с газетных страниц. Между тем эта грозная организация всегда блистала прежде всего неумелой растратой громадных средств[37]. Вспомните хотя бы легендарное подключение ЦРУ к телефонным кабелям в Берлине: СССР узнал об этом техническом чуде ещё на стадии планирования, после чего несколько лет снабжал заокеанских оппонентов искусной дезинформацией.

Давайте жить дружно

Между тем стратегические интересы обеих великих держав всегда были – и сейчас остаются – очень близки. Хотя бы потому, что реальные противники у нас и США одни и те же. Так, террористические организации, когда-то созданные ими для борьбы с нами и/или нашими союзниками, в конечном счёте обернулисть против них самих. Да и отношение ко многим не вполне враждебным странам у нас сходное. Например, многие американцы возмущены необходимостью поддерживать арабов ради стабильного снабжения нефтью. Но ведь и нам нечему учиться у стран, доселе не вышедших из Средневековья – а на рынках сырья они всегда будут нашими конкурентами[38].

Стиль инженерного и научного творчества у нас очень сходный. И, кстати, заметно отличающийся от европейских традиций. Поэтому, например, наши и американские ракетостроители всегда действовали практически вровень – зато европейцы до сих пор заметно отстают от нас. И российская авиация в тесном родстве с американской: киевлянин Игорь Иванович Сикорский (1889.05.25–1972.10.26) создал лучшие американские гидросамолёты и основал тамошнее вертолётостроение, а наши конструкторы легко освоили лицензионное производство Douglas Commercial 3[39] и сразу после войны без всяких лицензий скопировали Boeing B-29 SuperFortress[40] по единственному образцу, оставшемуся у нас после вынужденной посадки.

Именно поэтому экономическое взаимодействие нам несравненно полезнее противостояния. Экспорт российского сырья тут ни при чём: это добро не только американцам, но и нам куда выгоднее покупать в странах третьего мира. Зато возможности нашего совместного технического развития необозримы.

Равновесие страха

К сожалению, за океаном это осознано ничуть не лучше, чем у нас. Возможно, потому что США вообще привыкли не слишком полагаться на союзников: там политику строят в лучших традициях экономики, а в деловой практике союзы распадаются едва ли не быстрее, чем создаются. А может быть, сказывается полувековая привычка противостояния: тамошние идеолУХи не хуже наших владеют искусством самогипноза.

Даже после 2001.09.11, когда общность интересов стала очевидной, период потепления оказался на редкость краток. США выбрали далеко не эффективнейший[41] метод самозащиты. Мы же так и не нашли – а возможно, и не искали толком[42] – способ объединить не только слова, но и поступки.

Правда, заокеанские политики в основном погружены в собственные проблемы: предвыборная кампания требует сверхвысокого напряжения, а там выборы происходят в первый вторник после первого понедельника ноября каждого чётного года, и кампании занимают едва ли не больше времени, чем повседневная деятельность. Но трудно сомневаться: первые же внешнеполитические шаги любого победившего президента будут продиктованы прежней привычкой к противостоянию с Россией.

Нефтяная игла