Страна приливов

— Грязные бандиты! — завопила она. — Вы что, не знаете, на чьей земле вы находитесь, малолетние нарушители?

— Нет, нет, мы ничего не делаем, мы просто идем к дороге, на ферму Килера, — заговорил вдруг Черные Джинсы. — Мы просто срезать немного хотели.

— Лжец! — взвизгнула Делл. — Разве вы с Вилли Килером родственники? Так я вам и поверила!

И она дернула ружьем, как будто это были вилы, пронзив воздух между собой и мальчиками.

— Он мой дядя, — начал Синие Джинсы. — Клянусь! — И его голос дрогнул.

— И мой тоже, — сказал Черные Джинсы.

— И мой тоже! — передразнила их Делл. — Клянусь!

— Мы в гости приехали, честно, — объяснял Синие Джинсы. — Мы даже не знали, что зашли на чужую землю.

— Там ни надписи, ни забора никакого не было, — сказал Черные Джинсы.

Делл продолжала тыкать в них ружейным стволом.

— Ну конечно, разумеется, а вы, значит, решили, что вам тут шляться позволено? Иди куда хочешь? Как бы не так! Земля принадлежит мне. Она моя. Вся! И это тоже мое!

И она наставила ствол ружья на Черные Джинсы, тыкая дулом в кроликов, которые болтались у того на поясе.

— Вот эти — тоже мои! Понял? Они принадлежат мне!

Черные Джинсы почти осип от страха

— Нам так жаль, — прошептал он. — Мы не знали.

Делл фыркнула.

— Да уж надеюсь, что вам жаль, — сказала она. — Я все видела, ясно? Я следила за вами, мерзавцы эдакие. Ходят тут по моей земле, ссут где попало, носы свои сопливые в рубашку сморкают. Кроликов моих убивают!

Уже потом, когда все кончилось, я наклонилась над самой норой и, надеясь, что Классик меня услышит, прошептала, что мальчишкам еще повезло, ведь Делл могла их убить.

— Еще раз попадетесь мне на пути, — сказала она им, — будете жалеть всю оставшуюся жизнь. Это я вам обещаю. Запомните: я хуже смерти.

Так я и сказала Классик:

— Они еще легко отделались, Делл ведь хуже смерти.

Я лежала возле норы на животе, сложив руки под подбородком и зажав боа между ладонями, и пересказывала то, что видела. Я не забыла сказать и о том, как Делл заставила мальчишек разрядить винтовки и забрала у них пули и кроликов. И как все это время мальчишки тряслись от страха. Но Делл не стала высасывать из них кровь. Только предупредила их своим квакающим голосом:

— Еще раз попадетесь мне на пути…

После этого она их отпустила; они сорвались с тропинки и помчались, не разбирая дороги, между деревьев, точно олени, только ветки под сапогами захрустели, и тут же исчезли из виду.

— А я, наверное, стала невидимой, — сказала я. — Делл меня потому и не заметила, что я уже почти призрак. По крайней мере, мне так кажется. А ты как думаешь?

И я уставилась в нору, ожидая ответа, но так ничего и не услышала.

Тогда я закрыла глаза и стала посылать внутрь телепатические сообщения: ты еще там? ты меня слышишь? меня хорошо слышно?

Ничего, кроме далекого шипения атмосферных помех.

Вот когда я пожалела, что у меня нет радио. Покрутила бы сейчас ручку настройки и нашла Классик. Спела бы ей свою песенку, если бы вспомнила слова. Ей бы понравилась передача специально для нее. Она бы не засыпала, а слушала. И ей не было бы так одиноко, моя песенка согрела бы ее в холодной норе.

Глава 15

Диккенс пришел за мной, бренча пулями в кармане, так что я сначала решила, что это белка. Я была на втором этаже и слышала, как он топает внизу. И потому, что входная дверь была у меня в тот день открыта — я проветривала дом, надеясь, что будет хоть немного меньше вонять отцом, — я решила, что это белка забралась в комнату и шарит там, ищет крекеры с арахисовым маслом.

Но когда я спустилась проверить свою догадку, то увидела Диккенса: тот стоял напротив моего отца в джинсах и без рубашки и рассматривал его в свои синие очки.

— Привет, — сказала я, подходя к креслу сзади.

Он вздрогнул и поглядел на меня. Я уже ждала, что он снова начнет обнимать себя. Но он этого не сделал.

— Извини,— начал он.— Я лучше пойду — я вошел без стука, это невежливо — и скоро поздно будет — так что я пойду, ладно?

И он сжал кулаки. Вид у него был как у напуганной белки, которая так и норовит шмыгнуть в дверь.

— Можешь не уходить, — сказала я ему.

— О, — сказал он, кивая, — это хорошо, потому что я надеялся, что ты со мной сегодня поиграешь, ладно?

— Ладно, — сказала я.

И я уже собралась попросить его спасти Классик. Открыла рот, чтобы сказать ему, что его длинные руки наверняка дотянутся до дна любой норы в мире. Но тут он сказал:

— Твой отец все время спит. И моя мама тоже. В последнее время она только и делает, что спит.

Я попыталась представить себе, как выглядит мать Диккенса, но все мои мысли занимала только Делл; мысленно я видела, как она спит где-нибудь в глубине своего сумеречного дома или неподвижно сидит в кресле, а шлем и колпак лежат у нее на коленях.

А где же его мать?

— Она призрак?

Он потряс головой.

— Нет, уже нет, — она просто спит. Но она не такая красивая, как твой папа. Волосы у нее не такие красивые.

— Это все понарошку, — сказала я. — Гляди.

Я перегнулась через спинку кресла, схватилась за шляпу и парик и потянула их вверх.

— Забавно, — унылым голосом сказал он. — Ты меня обманула, я не знал.