Страна Советов. Забытые вожди

Через несколько минут после этого Анатолий Луначарский зачитал в Смольном дворце ленинское воззвание «Рабочим, солдатам и крестьянам!», которое провозгласило победу Октябрьской революции и переход власти к Советам. Там же, в Смольном, большевики сформировали новое революционное правительство – Совет народных комиссаров, или Совнарком. Луначарский занял в нем пост наркома просвещения – на него легло руководство культурой, наукой и образованием.

Прошло немного времени, и Луначарского охватили серьезные сомнения в правильности выбранного курса. В отличие от Ленина, он считал, что в одиночку большевики не справятся с управлением огромной страной. Анатолий Васильевич предлагал сформировать широкую коалицию из представителей всех социалистических партий: большевиков, меньшевиков, эсеров, а также отколовшихся от них левых эсеров. При этом Луначарский опасался, что Ленин не остановится перед применением силы против политических противников.

Сам Анатолий Васильевич ни разу не принимал участия в насильственных акциях ни до революции, ни в первые ее годы. Теоретик, публицист и журналист, он ничем не походил на таких активных революционеров и боевиков, как Дзержинский, Орджоникидзе, Фрунзе. Теперь же Луначарский увидел, что такое настоящая революция. Не на страницах книг и журналов, а во всем ее неприглядном виде.

28 октября 1917 года, из письма Анатолия Луначарского жене:

«Я пойду с товарищами по правительству до конца. Но лучше сдача, чем террор. В террористическом правительстве я не стану участвовать».

Спустя несколько дней до наркома дошли известия, которые потрясли его до глубины души. В Москве шли ожесточенные сражения. В ходе боев с обеих сторон погибли сотни людей, артиллерийские снаряды повредили бесценные архитектурные памятники, в том числе храм Василия Блаженного и колокольню Ивана Великого.

Узнав об этом, Луначарский написал заявление об отставке. Ленину он объяснил, что не может заниматься просвещением страны в условиях полного одичания. Однако глава правительства устроил старому другу настоящий выговор: вместо того чтобы поддаваться панике, Анатолию Васильевичу следует предлагать конкретные меры, чтобы впредь не допускать такого развития событий.

Луначарский принял ленинский упрек и создал при Совнаркоме Комиссию по охране художественных и исторических ценностей.

В числе первых решений Комиссии по охране художественных и исторических ценностей объявление Зимнего дворца с его уникальной художественной коллекцией музеем – Государственным Эрмитажем, – а также распоряжения о сохранении императорских дворцов Петрограда, Гатчины, Царского Села и Петергофа.

Большевикам приходилось работать во враждебном окружении. В 1918 году Луначарский с горечью признавал: «Интеллигенция нас ненавидит лютой ненавистью». Тысячи работников умственного труда не видели своего места в новом, еще не сформированном обществе и объявили бойкот власти. Работа музеев, библиотек и других культурных учреждений была парализована.

Репрессии могли только усугубить ситуацию. Привлечь творческую и научную элиту под знамена революции можно было лишь одним способом: силой убеждения.

И Луначарский подходил для этой миссии, как никто другой. Именно он, человек огромной культуры, тонкий знаток искусства, в совершенстве владевший несколькими иностранными языками, стал посредником между властью и интеллигенцией. Изо дня в день Анатолий Васильевич выступал перед деятелями культуры, педагогами, университетскими профессорами. Он доказывал: большевики вовсе не варвары, они искренне заинтересованы в подъеме наук и искусств.

Его ораторский талант был так велик, а доводы так убедительны, что вскоре произошел перелом: вчерашние скептики и даже открытые враги начали сотрудничать с советской властью.