Страна Советов. Забытые вожди

Не менее сложной оказалась подготовка Потсдамской конференции, или операции «Пальма», как она называлась в советских документах. План действий был утвержден 6 июня 1945 года приказом Берии. Система мероприятий включала в себя расчистку дорог, уборку разрушенных зданий, восстановление мостов, телефонных станций, систем водоснабжения и канализации, запуск двух электростанций и подготовку двух аэродромов к приему самолетов всех типов. Кроме того, предстояло обнаружить и обезвредить тысячи неразорвавшихся боеприпасов. В течение месяца их ежедневно вывозили из окрестностей Берлина десятки грузовиков.

За безопасность спецпоезда Сталина, прибывавшего из Москвы, отвечали 17 тысяч солдат и офицеров войск НКВД. Охрану делегаций обеспечивали 7 полков войск НКВД. 2 июля 1945 года Берия доложил Сталину и наркому иностранных дел Вячеславу Молотову о завершении подготовки операции «Пальма». Через 15 дней Потсдамская конференция открылась.

В Потсдаме президент США Гарри Трумэн сообщил Сталину об успешном испытании американцами ядерного оружия. Это не выглядело как желание поделиться своим достижением с союзником. Соединенные Штаты таким образом пытались оказать давление на Советский Союз, который стал рассматриваться ими и Великобританией как идеологический и военный противник. Потсдамская конференция обозначила новый виток борьбы Советского Союза за свою безопасность.

Впервые о проблемах по использованию атомной энергии в военных целях Берия сообщил Сталину еще перед войной и предложил немедленно начать работу в этой области. Ядерный проект был запущен, но дело шло очень медленно — основные ресурсы отбирал фронт. Будущий академик Игорь Курчатов, руководивший научно-технической частью работ, жаловался, что ведомства не выполняют «урановые» постановления.

Вопросами занимались управленцы, которым не хватало ни знаний, ни готовности глубоко погрузиться в колоссальный список научных и технических проблем. «Ядерный проект» еще ждал своего менеджера, а новая эра уже приближалась.

6 августа 1945 года США сбросили атомную бомбу на Хиросиму. Через три дня, 9 августа, над Нагасаки прогремел второй взрыв. Эти бомбардировки, уничтожившие несколько сот тысяч мирных жителей, не имели военной необходимости. Они были сигналом СССР и всему миру. Расстановка сил на планете изменилась в одночасье. Роль, которую Советский Союз будет играть в мировой политике, теперь во многом зависела от того, сможет ли он в кратчайший срок создать собственное ядерное оружие.

15 января 1946 года в газете «Известия» появилось несколько строк: «Президиум Верховного Совета СССР удовлетворил просьбу товарища Берия об освобождении его от обязанностей Наркома внутренних дел СССР ввиду перегруженности его другой центральной работой». О сути новой работы ничего не сообщалось, ведь Постановление Государственного Комитета Обороны от 20 августа 1945 года носило гриф «Совершенно секретно (Особая папка)».

Распоряжением за подписью Сталина создавался Специальный комитет, наделенный чрезвычайными полномочиями для реализации «атомного проекта». Как председатель Специального комитета, Лаврентий Берия был наделен небывалой для тех лет свободой принимать решения и почти неограниченной властью распоряжаться материальными и людскими ресурсами. Вопреки бытующему до сих пор мнению, его роль никогда не сводилась лишь к получению агентурной информации из-за рубежа.

Однако организованная Берией операция по добыче разведывательных данных в области ядерных исследований действительно стала уникальной во всей истории разведки. Еще в военные годы советские агенты были внедрены в научные и конструкторские центры США, где создавалось атомное оружие. В итоге всего через 12 дней после окончания сборки в США первой ядерной бомбы в Москве получили описание ее устройства.

Выдающиеся отечественные физики, трудившиеся над атомным проектом, — Игорь Курчатов, Юлий Харитон, Исаак Кикоин, Яков Зельдович, Лев Ландау, Абрам Алиханов, Георгий Флеров и многие другие — опирались на готовые зарубежные разработки. Что значительно ускорило решение принципиального вопроса — конструкции атомной бомбы.

И все же полученные советской разведкой данные являлись малой крупицей по сравнению с той огромной работой, которую предстояло проделать. Понимать, как устроена бомба, было недостаточно. Производство самой «взрывчатки» оказалось вопросом не менее сложным.

Прежде всего, в СССР в недостаточном объеме добывалась урановая руда. Для создания всего лишь одной атомной бомбы требовались тонны этой породы.