Страна свободы

Ах, он мошенник! Это полностью противоречит нашим законам. Наверняка ещё и печать была. Он крикнул двух солдат и пошёл за ним.

Вам туда. Указав С. на каменное здание с флагом.

57 Гражданин свободной страны.

Входя в здание, двое солдат на входе обязали сдать все оружие. Также предупредили, что ношение его в городе запрещено. Войдя С. не увидел той роскоши, которой ожидал. Маленькая прихожая, для того, чтоб раздеться и снять шляпу. Две скамейки для просящих. Прямо шла узкая лестница на второй этаж. Под ней дверь толи, чулан, толи выход в сад. С лева закрытая двойная дверь, очевидно для приемов и банкетов. С права дверь была открыта. За ней сидел человек, перебирая бумаги.  Перед ним стояло четыре толстые стопки бумаги, что предавало ему вид занятого человека.

Вы что-то хотели? Спрашивал он, даже не поднимая глаза.

Мой корабль стоит на причале. Я вместе с командой и пассажирами рассматриваем вопрос о присоединении к вашей колонии.

Садитесь. Указывая на дух местный диван у стены напротив стола. Давайте вместе рассмотрим ваш вопрос. Я заместитель хранителя Карачиоли сейчас у него приём. Расскажите мне, как у вас оказался корабль и как узнали о нас. В свою очередь я решу вопрос принимать вас или нет.

С. стал рассказывать с охоты на Нептуна. Карачиоли все время что-то читал, писал, подписывал. Временами казалось, что он не слушает. С. хотел прерваться, не видя интереса к себе. Его останавливало, что слушатель поднимал изредка глаза, смотря на С. В середине истории Карачиоли достал короткую курительную трубку из ящика стола. Взял звонок со стола, потряс и крикнул.

Огня.

Забив трубку смесью крупного и мелкого табака. Он вставил в табачную камеру чаши трубки, небольшую круглую пластину с отверстиями. Сверху спустился человек. В руках он нёс масленую лампу, из носика которой шёл небольшой огонь. Поставив ее на стол, он удалился. Перевернув трубку, табак не высыпался из-за пластины и, поднеся ее к огню, он раскурил трубку. Выпустив дым, затушил лампу. Карачиоли, положил трубку боком, сам оперся на стол, двумя руками приподнялся, взяв трубку. Только сейчас С. увидел, что у него нет левой ноги. А справа за шкафом стоит костыль. Прыгнув два раза, он добрался до окна. Стекло которого было матовое. Из него ничего нельзя было что-либо видеть, зато свет пропускало хорошо. Приоткрыв его, он встал боком к С. начав курить в окно.

Что остановились? Продолжайте.

Карачиоли курил и смотрел в окно. При этом казалось, что он весь в мыслях, лишь изредка останавливаясь и перебивая вопросами. При этом он мог вернуться к началу истории либо к концу. Спрашивая простые вещи. К примеру, рассказывая о лихорадке на корабле, он мог спросить, как назывался тот ста пушечный корабль. Либо спросить о мелочи. Какого цвета глаза у Карла, либо какая обувь была одета у хозяйки борделя. С. думал, что он хочет все это представить своим воображением и честно отвечал. На самом деле Карачиоли хотел проверить правду ли он говорит. Сбивая человека с мысли, рассказчик непроизвольно начинает искать выход. Если он врет то, начинает вязнуть во вранье, и путаться в нем. Даже хорошо отрепетированное враньё может разоблачиться на мелочи.

Дослушав историю до конца, он ещё минуту молча курил. Трубка уже погасла. Поняв это, он правой рукой начел выбивать золу в левую ладонь. Достав пластину, он сдул табак за окно с руки. Вернувшись на стул.

Скажите. Вы так Ярко рассказывали обо всем, а о чуме в скользь упоминали. Почему?

Это очень страшные и мучительные воспоминания. Постоянное присутствие смерти угнетало. Считая, что бог забыл о нас. Мы все сходили с ума от страха и злости. Некоторые пытались торговаться с ней, либо обмануть ее всякими обрядами, заговорами. Кто-то сдался и смирился, а кто озлобился и превратился в зверя. Во время этого для меня произошло событие, которое навеяло желание собственной смерти, потому что я не мог помочь остальным. Такие воспоминания лучше оставлять при себе, чтобы не мучить ужасами остальных.

И все же расскажите, что произошло?

Утром перед приходом в голландскую гавань мне потребовалось спуститься в трюм. Там лежали заболевшие, совсем плохих уносили с глаз подальше, и к ним старались лишний раз не подходить. Меня привлекла девочка лет 4-5не, знаю, сколько точно, но говорить могла уже вполне разборчиво. Она играла между заболевшими, почти трупами, среди которых находилась её мать.

Мать знала, что умирает: жар, блевота с кровью, она не могла встать, было слишком плохо. Девочке сказали, что мама болеет, и она по своей детской наивности думала, что мама выздоровит, беззаботно играя рядом. С какими мыслями уходила мать, глядя на дочь, а как сказать, объяснить несмышлёнышу. Не каждый взрослый может смириться со смертью близкого.

Она осталась сиротой? Спрашивал Карачиоли.

Нет. У неё отец жив остался. Во мне тогда что-то умерло, обострив чувство не справедливости этого мира.

Скажите, а ваш друг Карл он все ещё верит в Бога.

Думаю, да. Он постоянно перебирает чётки. Раз в неделю вытряхивает и чистит рясу. Да и в разговоре присутствует нотка набожности.