Страна тысячи городов

Греческая мода, греческие вкусы, греческий язык получают в это время самое широкое распространение. Особенно интересен и показателен следующий факт. В III веке до н. э. индийский император Ашока присоединил к своему государству южные области Афганистана. Как благочестивый буддист, он счел необходимым обратиться к новым подданным с эдиктом, призывающим к соблюдению высоких принципов буддийской морали. Естественно, что для большей доходчивости текст необходимо было составить на том языке или языках, которые были наиболее доступны образованной части местного населения. Камень с соответствующей надписью найден недавно в районе Кандагара. Оказалось, что индийский самодержец изложил свой эдикт в двух вариантах — арамейским письмом, распространенным в ахеменидской канцелярии, и греческим языком. А ведь не прошло еще и ста лет с тех пор, как эти области вошли в состав мировой империи Александра, а затем попали под власть его преемников.

Однако совершенно неверно считать, что в Бактрию и соседние области ринулись многие тысячи предприимчивых греков и что только благодаря этим инициативным иммигрантам страна запестрела десятками укрепленных городских поселений. К сожалению, именно в таком упрощенном виде представляют себе историю Греко-Бактрии. Многие западные историки, вольно или невольно отдающие дань представлениям о предопределенном лидерстве Европы. Городские поселения уже давно существовали на бактрийской земле, а само число западных переселенцев было не так и велико в сравнении с местными жителями. Недаром при раскопках древних памятииков археологи обычно встречаются именно с рядовой местной культурой, а не с утварью греческих колонистов. Такова, в частности, и глиняная посуда, бывшая в употреблении у обитателей северобактрийского Кей-Кобад-шаха. Среди красных и серых сосудов, как правило, лишенных орнаментации, только кувшины с двумя ручками заставляют вспомнить об эллинистических влияниях, лишь отдаленно напоминая двуручные амфоры, этот едва ли не наиболее известный вид керамики древней Эллады. Греко-бактрийская держава оставалась прежде всего именно Бактрией, хотя и украшенной ярким эллинистическим фасадом.

Следует иметь в виду и еще одно обстоятельство. После завоевания Александра, стремившегося любым путем найти формы контакта с местной аристократией, греческие вкусы, греческий образ жизни стали своего рода модной нормой. Уже на второй год пребывания в Средней Азии великий македонец включил в свою армию отряды бактрийских и согдийских всадников. С течением времени все более широкие круги аристократической и торговой верхушки отдавали щедрую дань новым увлечениям. Был в этом и известный расчет, коль скоро политическая власть-в стране принадлежала греко-македонцам. Но вместе с тем трудно было не поддаться обаянию чудесного искусства Эллады. Поэтому, говоря о Греко-Бактрии, едва ли следует резко расчленять пришлых колонистов и местное население, подвергшееся эллинизации и бесспорно преобладавшее численно.

Пока мы лишь в ограниченных пределах можем судить об эллинистической волне, захлестнувшей бактрийскую культуру в пору существования государства Диодота и Евкратида. Монеты этих царей, выпускавшиеся большей частью на монетном дворе бактрийской столицы, принадлежат к числу лучших медальерных произведений античности. Волевые лица царствующих персон зачастую не лишены и индивидуальной психологической характеристики. Безусловно перед нами произведения или самих греческих мастеров, или их учеников, прошедших хорошую школу классического искусства. Греческие боги и герои изображены и на оборотной стороне этих монет. Здесь мы видим и Зевса, и Посейдона, и Артемиду, и Геракла, и божественных близнецов — Диоскуров. Все фигуры выполнены по образцам скульптур знаменитого Лисиппа или ваятелей его школы. Существует предположение, что аналогичные статуи стояли и в бактрийских городах.

Искусные мастера Греко-Бактрии не только чеканили монеты. Среди большого количества древней золотой и серебряной посуды, сосредоточенной в различных музейных собраниях, бесспорно имеются и произведения художников этой страны. По вопросу о том, какие именно вещи следует относить к культуре греко-бактрийского государства еще нет полного единства среди исследователей. Но во всяком случае западная, греческая струя здесь не менее сильна и заметна, чем на греко-бактрийских монетах, хотя в деталях и тематике проявляются и восточные каноны. Такова, например, электровая серьга, найденная на одном из городищ Северной Бактрии и изображающая крылатого сфинкса. Древний медальер, изготовляя это украшение, руководствовался какими-то греческими образцами. Но искаженные пропорции лап, неверно понятые детали крыльев явно указывают, что этим медальером был бактриец, стремившийся идти в ногу с эпохой.

Электровая серьга из окрестностей Душанбе