Страна убитых птиц

Все было позади. Та нелепая и странная жизнь, в которой он так много не успел. Не успел увидеть смоляные, подтекающие янтарем бревна древней избушки, старую печь с обвалившимся углом и подслеповатое окошко без стекла с остатками паутины, стволы редких живых деревьев среди искривленных мертвых останков деревьев высохших, убитых… Не успел увидеть туманный рассвет над лесом и чахлыми кустами лесных прогалин, резвый ручей со стайками полупрозрачных неведомых рыб, чьи выпуклые глаза отражают блики света на поверхности воды. Он много чего не успел. Его учили убивать и останавливать убегающего, пользоваться всеми видами оружия и владеть собой в экстремальных ситуациях. Прыгать с парашютом и бесшумно снимать часового. Он был матерый «волкодав» в той жизни, что так стремительно и навсегда убежала от него.

И он знал, что умрет, если они настигнут их. Он умрет, но она будет жить.

— МЕРТВЫЕ СРАМУ НЕ ИМУТ.

— Что-нибудь не так, миленький? — она подняла мокрое лицо.

— Так, Мария, так. Просто я хочу, чтобы ты спела мне еще раз ту песню. Ну, что пела ночью! Тебе не трудно?!

Она засмеялась, откинув назад голову, и капли воды из лесного ручья катились по ее шее, исчезали за воротником.

И она запела ему эту песню. Старую, как мир, колыбельную, что когда-то пела ей мать. Так давно, что и подумать страшно. Наверное, эта песня была из тех времен, КОГДА МИР БЫЛ ЮН, ПО НЕМУ ЛЕТАЛИ СИНИЕ СТРЕКОЗЫ, — ПЕЛИ НЕВЕДОМЫЕ ПТИЦЫ, А ПО РОСНЫМ ЛУГАМ, ОТФЫРКИВАЯСЬ И ПРИМИНАЯ КОПЫТАМИ ДУХМЯНЫЕ ТРАВЫ, ХОДИЛИ САМЫЕ УДИВИТЕЛЬНЫЕ НА СВЕТЕ ЖИВОТНЫЕ — ЛОШАДИ.

Президент вышел из лифта, остановился.

— Где они?

Новый Исполнитель чуть склонил голову, придвинулся на шаг.

— Камера № 3 — американец, камера № 4 — Исполнитель.

Президент быстро оглядел его. Когда-то этот щеголеватый, собранный офицер был его личным телохранителем. На первый взгляд, в нем за эти годы ничего не изменилось — то же волевое, непроницаемое лицо, чуть вздернутый нос, подбородок с ямочкой, волосы с проседью, «соль с перцем», крупная фигура. Роста они были одинакового.

— Ты не изменился, Атис Кагайнис. Годы прошли мимо, а?

Исполнитель № 2 едва заметно усмехнулся. Этот вызов в ЦЕНТР, назначение не были для него неожиданностью. Он знал все эти годы, что придет время и Президент вспомнит о нем. И вовсе не потому, что Атис Арнольдович Кагайнис дважды спасал ему жизнь. А потому, что он, как никто другой, умел претворять в жизнь идеи и скоропалительные реформы Президента. Он все эти годы был Представителем Президентского Надзора Региона Дальнего Востока. Хоть раз он обеспокоил ЦЕНТР телеграммой о помощи в грядущих беспорядках? Ни одной забастовки за последние пять лет, ни одного крупного теракта. Загнанное в угол «Движение» не показывало носа на улицах Городов. Он знал, что понадобится ему.

— Веди.

…Денни О'Доннел, перегнувшись с койки, сплевывал на пол кровь. Два передних зуба были выбиты, рассечена губа, трудно было дышать — наверное, они сломали ему ребро. Густой, фиолетового цвета синяк закрывал правый глаз и переносицу.

Денни даже не поднял головы на звук открываемого замка. Только повел болевшими глазами, пытаясь рассмотреть, кто пришел. Страха он не испытывал. Что такое страх? В конце концов, любая боль, даже Самая сильная, проходит, а смерти Денни не боялся, веруя, что там, ГДЕ-ТО, ему в любом случае уготована ДРУГАЯ ЖИЗНЬ.

Они хотят заставить его выйти на КОНТАКТ с этим парнем. Зря. Он сдуру указал им место, где ОН ДОЛЖЕН ПОЯВИТЬСЯ. Взял и ткнул пальцем в карту, черт бы их побрал! Впрочем, раз они стали его мучить, значит, этот парень им не достался. Он не у них! Это утешало.

Нет, на КОНТАКТ он не пойдет, пусть убивают. И не скажет, КТО ОН. Пусть остается для них «сумасшедшим пророком», «реаниматором». На КОНТАКТ! Денни сразу почуял неладное, только взял в руки ЕГО рубашку… Денни простой парень из Кентукки, ну и что, что он близок к Президенту? Денни грешен, как все в этом мире. Ему дан дар, он им пользуется. Пусть другую работу дают, а на КОНТАКТ С БОГОМ ОН НЕ ПОЙДЕТ.

— Денни, мальчик, мне нужно поговорить с тобой.

Денни с трудом повернул голову — мозги чуть не кипят! Вгляделся в человека, сидящего на табуретке, стал подниматься. Президента ему тут не хватало! Извиняться пришел? На черта ему нужно их извинение, пусть отправят его обратно — и все. Он даже Фермеру ничего не скажет. В этой стране своих проблем «по самое некуда», если еще и международный конфликт прибавить, так и вовсе закопаются. Ну и череп у Старика! Надо же такую «кладовку» иметь! И ни волосинки…

— Сильно они тебя?

Уже знакомый Денни переводчик наклонился из-за спины Президента. Переводит быстро, не мешая, незаменимый парень. И его, значит, сюда притащили?

— Зубы выбили.

Денни приподнял верхнюю губу, пальцем показал исковерканные десны. Президент слегка побледнел, стиснул зубы, поиграл желваками.

— Денни, мальчик мой! Я слишком верю во всю эту… мистическую историю, так скажем. Тебе ничего не говорит имя Джу Найдис?