Страна вечного детства

Я долго старалась держаться подальше от всей этой суматохи. Странности в подъезде замечала, но такая уж я – когда что-то происходит, стараюсь не вникать в подробности, ни во что не вмешиваться и просто жду, что ситуация разрешится сама собой.

Но Григорий Саныч, что жил надо мной, втянул меня во всё это, и мне захотелось узнать, что на самом деле происходит.

Субботним утром, запирая квартиру, я услышала голос соседа сверху.

– Валя, это ты? Подойди ко мне, пожалуйста!

Я поднялась выше и увидела красное лицо Григория Саныча, он говорил со мной приоткрыв дверь, насколько позволяла накидная цепочка.

– Валя, дойди до магазина, купи мне продуктов, – попросил он, уже протягивая мне деньги и мятый пакет. – Молока купи, хлеба, колбасы там, сосисок каких-нибудь… Масло сливочное хорошее возьми.

– А может вам ещё и борщ сварить со сметаной? – возмутилась я, такая наглость меня оскорбила.

– Ну, сходи, тебе сложно что ли? – взмолился дядька. – Магазин через дорогу. Я тебе денег дам на мороженое.

– Какое мороженое? – спросила я. – Григорий Саныч, мне двадцать шесть лет. Сами идите!

– Да не могу я! – шипел сосед. – Не буду я из квартиры выходить. И попросить мне некого, сходи, ну пожалуйста!

– А, что случилось? – я вдруг заметила, что правая рука Григория Саныча перевязана тряпкой.

– Не твоё дело, – огрызнулся Саныч. – Не выйду я и всё.

– Расскажите, что у вас с рукой, тогда куплю вам продукты, – мне стало интересно услышать ещё одну историю про наш страшный подъезд.

– Шантажистка! – сказал сосед. – Ладно. Ты купи, а потом я расскажу. Иди давай уже!

Я сходила, взяла продуктов, на которые хватило денег. И мороженное себе купила тоже.

Принёсла пакет Григорию Санычу и спрашиваю:

– Что с рукой-то у вас?

– Ничего, – сказал он. – Обжёгся, просто.

– Вы обещали рассказать! – напомнила я. – Больше тогда меня ни о чём не просите.

– Ладно, только не через дверь, давай в квартиру заходи! – сосед впустил меня к себе и торопливо закрыл дверь на замок.

Саныч был он низенький, плешивый и пузатый, вечно страдал отдышкой. Я помню его с детства, но никогда его толком не знала. Был он мне просто соседом.

Я проследовала за ним на кухню и всё смотрела на его перевязанную руку.

– На вас в подъезде напали? – спросила я.

– По секрету тебе расскажу, поняла? – предупредил Саныч.

– Даю вам честное слово, – пообещала я.

– Чёрта в подъезде видела? – шёпотом спросил мужчина.

– Нарисованного? – уточнила я.

– Нарисо-о-о-о-ванного, – протянул сосед. – Это за мной чёрт пришёл.

– Не сходите с ума, – сказала я.

– Ты знаешь про Угольного чёрта? – продолжал Саныч. – Ну, вот Пиковую даму вызывают дети. А мы вызывали Угольного чёрта. Надо палку поджечь и сбить пламя, чтобы на конце остался красный уголь, а потом его надо своей рукой потушить. Прямо в кулаке сжимать, чтобы даже дыма не осталось. Потом этой палкой на стене в подъезде надо нарисовать чёрта…

– Мазохизм какой-то, – скривилась я. – Кто будет такое делать? Ожоги страшные получишь. Зачем?!

– Мы с пацанами такое делали и ожоги получали, – признался Саныч. – Верили, что Угольный чёрт может любое желание исполнить. Главное сделать всё по правилам, а потом попросить, глядя на рисунок.

Я снова посмотрела на перевязанную руку соседа и спросила:

– Так это вы в подъезде чертей рисуете?

– Нарисовал один раз, тридцать лет назад, и не в этом доме, а далеко-далеко отсюда, – сказал Григорий Саныч. – А теперь он за мной пришёл.

И рассказал мне сосед, как в юности он и его друзья, узнали про этот ритуал и стали по очереди пробовать. Рисовать надо было не в своём подъезде, а в чужом, подальше от места, где ты сам живёшь, потому что как только желание исполнится, чёрт начнёт тебя искать, будет в каждый дом заглядывать. И хорошо, если ты успеешь состариться и умереть, прежде чем Угольный чёрт тебя отыщет.

– Первым был Данилка, он хотел миллионером стать, – рассказывал Саныч. – Показал нам ожёг на руке, сказал, что всё сделал. И скоро умер его какой-то престарелый родственник из номенклатуры. Данилка про этого родственника даже никогда и не слышал, а он оставил ему в наследство деньги на книжке – несколько миллионов. Большие деньги! Автомобиль «Жигули» тогда пять с половиной тысяч стоил. Только было условие, что воспользоваться он ими сможет только по достижению совершеннолетия, а ему тогда было только семнадцать лет. Но Данилка был рад, начал себя вести так, будто уже миллионером стал.

– Повезло парню, – завистливо сказала я.

– Повезло, так повезло! – пробормотал сосед. – Спустя полгода Союз развалился и все его миллионы обесценились. Он в день своего совершеннолетия, снял с книжки то, что осталось, в ресторане погулял, здорово выпил и в тюрьму… Тьфу! В тюрьму, говорю… В петлю!

– Как в петлю? – спросила я.

– Вот так, взял и повесился дома в туалете, – рассказывал мужчина. – А на правой руке у него был ожёг, как будто он только вчера за горящую палку брался.

– Сказки какие-то, – я не могла в это поверить.