Страна воров на дороге в светлое будущее

Не Запад помогает России, а измученная, обескровленная страна кормит благополучный Западный мир. Картина ясна и понятна. Конечно, наличие в огромном количестве сникерсов и мерседесов, презентаций и красивых магазинов, заваленных иностранными товарами, немного затемняет картину. Ум не опытный и не пытливый может принять это за улучшение жизни. Но это золотая обманка, красивая обертка, не более. Внутри — кукиш.

И последняя цитата из Джона Росса:

«Говоря коротко, в России не существует ни кризиса бюджетного дефицита, ни кризиса обменного курса рубля. Кризис происходит лишь потому, что в полном противоречии со своими национальными интересами и экономической логикой Россия допустила вывоз огромного капитала в тот момент, когда у нее имеется большая международная задолженность и огромная потребность в ресурсах для капиталовложений в собственную экономику».

От Дальнего Востока до Дикого Запада

День начинается на Востоке. На Востоке начинается и наша родина.

Конец августа. Стоим во Владивостокском порту со старым капитаном; сорок лет он ходил на ледоколах по Арктике.

— …Такого никогда не было. За сорок лет на моей памяти — никогда! Чтобы летом, в августе, ледоколы стояли без дела — никогда!

— А что они должны делать?

— Грузы возить в Арктику. На Колыму, в Певек, на мыс Шмидта, на остров Врангеля… Там же люди! Как они будут жить зимой, чем детей кормить, как отапливать жилища? Навигация кончается. Я помню, 5 августа снег шел в Певеке. Раньше ледоколы выходили в мае. В начале июня уже подходили к кромке…

— Нет груза?

— Грузов нет. А если даже будут… Вы же понимаете, до Севера еще дойти надо. Даже если при полной мощности, по 20 узлов… Это 8 суток. А какой смысл выгружать, скажем, картошку при 20-градусном морозе?

— Как же люди?

— А вот — как? Они слушают радио, они понимают, чем это закончится. Вывозить надо будет людей. А как вывозить? Чем? Обидно. Триста лет русские люди Север осваивали. И ведь освоили. Северный Морской путь открыли. Не формальная — действующая магистраль…

Капитан замолчал, повернул голову в сторону моря. Там, на рейде, в неспокойном заливе стояли на якоре два ледокола. Чуть дальше качались на волнах еще два-три корабля с красными корпусами. «Морковки» — зовут их моряки. Суда ледового класса.

— Как же так? Как можно взять и забыть про Север? Он так много значит для страны. Вся Россия, обратите внимание, своим фасадом на Север выходит. Вы посмотрите, эти ледоколы стоят, а другие… туристов возят.

— Ледоколы — туристов?

— Да — туристов. И в Арктику, и в Антарктику. Мало того, что обычные ледоколы под иностранных туристов отдали, но и атомные — туристов возят. На полюс и обратно. А что делать? Грузов-то нет…

Грузов в этом году для русских Северов нет. Ну, может быть, что-то еще успеют забросить. Пойдут в тяжелые льды, в густые туманы пароходы, привезут некондиционные продукты, немного угля, немного керосина, потом поплывут сквозь штормы обратно, сжигая тройную норму горючего, и, горько трубя, вернутся в порт с пробитыми бортами, со сломанными винтами, с исковерканными рулями. А северяне как-нибудь перезимуют, дотянут до лета, а потом двинут на юг и начнут мыкаться по стране, как мыкаются и не находят себе места сотни тысяч других беженцев.

Кровь и слезы, слезы и кровь. По всей России.

И называют это — реформами.

Недавно сопливый хлыщ (из нуворишей) жаловался по телевизору, как много он работал эти пять лет. И вот только сейчас, когда дело налажено, может позволить себе немного отдохнуть, например, слетать в Монте-Карло. Да и то только на два-три дня.

Там, на мысе Шмидта, тоже есть телевизор. Интересно, что они думают, тамошние телезрители, когда смотрят такую передачу?

Итак, грузов для северян в этом году нет, однако порты Владивостока и Находки буквально завалены товарами.

И все это приготовлено для отправки за границу. Лес: кедр, сосна, ель, пиломатериалы. Железо: чугун, слябы, листовая сталь, тонкий прокат. Цветные металлы: медь, никель, кобальт, алюминий. Особенно почему-то много алюминия. Не только на Дальнем Востоке, но и в Мурманске, и в Петербурге, и в Новороссийске. И такая же картина в портах ближнего и дальнего зарубежья: в Одессе, в портах Прибалтики, Швеции, Дании. В японском порту Осака разновысокие штабеля белого металла образовали причудливые алюминиевые горы — хоть заноси на географическую карту.

Откуда столько алюминия? У нас что, излишки его? Поговорите с директорами заводов, скажем, автомобильных. Они пожалуются, что легкого и прочного серебристого металла не хватает. Тогда, может быть, в наших недрах неисчислимые запасы алюминиевых руд?

Страна наша богата минеральными ресурсами, но — вот загадка природы — бокситов, руды, из которой добывают алюминий, в стране нет. По крайней мере, полноценных бокситов. Мы добываем алюминий из глинозема, практически из глины. Такое производство требует огромного количества электростанций — Братской, Красноярской. Стоимость добытого из бедной руды металла становится очень высокой. Не золото, конечно, но дорого, очень дорого.