Страна воров на дороге в светлое будущее

Удивляются господа из зарубежья: всем все «до лампочки», никто ни во что не верит, грубость и хамство стали визитной карточкой загадочной славянской души. Водитель государственного такси требует четвертак ($2,5){С момента написания некоторых глав этой книги цены в рублях сильно скакнули вперед. Для удобства читателя мы переводим их в доллары (по рыночному курсу того времени) и даем в скобках. Хотя и доллар на наших глазах «потерял в весе» раза в 3. Так что — считайте и сами.} за проезд от «России» до Пресни. Девки, наоборот, отдаются задаром, а они, иностранцы, наслышаны о том, что московские проститутки стоят невозможно дорого. Если раньше иностранец наблюдал за длинной московской очередью из окна автобуса, то теперь осознал, что это такое, находясь уже внутри нее — нужно выстоять невообразимую очередь в душном зале для того, чтобы получить тарелку пищи. О качестве ее лучше не говорить…

— Не нервничай, Матьё! — утешал я западногерманского актера и режиссера Матьё Каррьере, который в таких случаях всякий раз бледнел от злости. — Наблюдай и запоминай! Такого ты нигде ни за какие деньги не увидишь.

Программу фильмов я видел далеко не всю. Наблюдал больше «тусовку» внутри и вокруг фестиваля. Откровенно, она меня больше всего и интересовала. Потому что, повторюсь: каждое масштабное мероприятие — это маленькая модель того, что происходит в стране. Так что чего уж в ней интересного — в официальной части?

Фестиваль открылся и покатился по московским ухабам. Конкурсная программа меня мало интересовала. Мнения же компетентных лиц были совершенно «разные». Одни говорили: тоска. Другие: скучища. Попробуй разберись, кто тут прав. Правда, имелось третье мнение, отборочной комиссии: «Представлено все многообразие мирового кинематографа». Стало быть, информация о состоянии мирового кино, которой мы располагали, была неверна. Дела в мировом кино обстояли хуже, чем у нас.

Об отсутствии на фестивале кинозвезд и акул кинобизнеса было много разговоров. Любопытна реплика Бориса Бермана, руководителя пресс-центра: «Список «звезд», не приехавших на фестиваль, мог бы составить честь любому престижному кинофестивалю».

И все-таки почему они не приехали, «звезды» экрана? Странно. Интерес к нашей стране на Западе был по-прежнему велик. Так почему же? Как-то встретил на фестивале Юрия Ходжаева, председателя Совинтерфеста, спросил его.

— Наивный ты человек, — ответил он мне. — Кто поедет на наш фестиваль? Ты мне лучше скажи, почему те, кто все время мотается за границу, никого не привезли?

Вопрос резонный. Наши кинематографические боссы предшествующие три года покружили достаточно и по Европам, и по Америкам. Наверное, завели личные контакты. Могли бы кого-то пригласить лично, уговорить приехать, дабы поднять престиж, авторитет отечественного кино.

И тут я вспоминаю одну достаточно привычную для нашего Дома кинематографистов сценку. Поздним вечером в ресторане сидит группа американцев и среди них «звезда» первой величины — актер Джон Войт. Стол у америкашек по-монастырски гол, только вода да пустая бутылка из-под шампанского. А жрать хотят — невооруженным глазом видно. Вытаскивают из карманов смятые суточные, скидываются еще на пару шампанского. Потом пытаются поймать официантку. Куда там! Те носятся по залу с дымящимися шашлыками, с батареями бутылок на подносах. Спешат обслужить клиентов «покруче»…

Я и сам бывал за рубежом, имею представление, как нас там встречают. Не оставляют без внимания ни на минуту, стараются показать самое интересное, накормить самым вкусным. Когда иностранец, принимавший тебя Там, приезжает в Москву, хочется вывернуться наизнанку, чтобы не ударить в грязь лицом, чтобы уберечь его от хамства гостиничного персонала, от безумств нашего сервиса, чтобы создать хотя бы подобие того, что мы видели Там.

Смотрю я на несчастных, потерянных америкашек и думаю: неужто никто из «наших» не встречался с ними на их территории, не пользовался их гостеприимством? Почему же сейчас никого из них, из хозяев, нет за столом гостей?

Национальный характер постепенно теряет лучшие свои черты. Вероятно, скоро исчезнет и самая исконная — русское хлебосольство.

Как-то я наблюдал такую картину. В вестибюле Дома кино сотрудник международной комиссии уговаривал одного из секретарей Союза:

— Пойдем, старик, пообедаем. Ты не волнуйся, за все заплачено! Ну что я один буду с ней сидеть?

Секретарю в тот раз было некогда, а может быть, тоже было неинтересно — «с ней».

Я подумал: о ком речь? Оглянулся и увидел маленькую немолодую уже женщину. «Батюшки! Это же Джульетта Мазина!» Для нас, вгиковцев шестидесятых годов, она была богиней. Актрисой номер один мирового экрана. Богиней она и осталась, и останется навсегда в наших сердцах. Какое счастье прикоснуться губами к ее руке, побыть с нею рядом, хоть как-то скрасить ее пребывание в скучной стране!

На этот раз «звезды» не приехали. И, по-моему, правильно сделали.