— У твоего народа есть шахматы? — Он широким жестом обвел комнату.
Она кивнула, но в лицо ему не смотрела. Ее взгляд приковали фигуры.
— Да, но не такие. — Ксири подошла к ближайшей фигуре — бронированному великану со скипетром и садистской ухмылкой. — Эти фигуры… они…
Дру моргнул, и доска стала нормальных размеров. Она стояла на стеклянном столике, рядом — два кресла для игроков.
— Что ты делаешь? — вскрикнула Ксири, но, опомнившись, ласково улыбнулась.
— Тебе не понравилось? Давай сыграем.
— Играть? Сейчас? А искать Шариссу?
Он подошел поближе и запустил руку в ее волосы.
— А я думал, ты очень любишь игры. Ее лицо окаменело.
— Ты понял!
Он взялся за волосы покрепче.
— Ты забыла, Меленея: если ты научилась неплохо понимать меня, то и я тебя тоже. Она расхохоталась. Мгновенно форма ее изменилась, и державшая фантом рука оказалась пустой. С завидной скоростью Меленея обхватила его, прижала к себе и подарила долгий и крепкий поцелуй. Дру едва оторвал ее от себя, лицо его стало в тон ее волосам.
— Не надо, Меленея, только не сейчас. Я не буду частью твоего мира. Это все уже позади.
— Как скажешь, дорогой. Все дело в этих дурацких «искателях»? Я подумала, что такое может быть, и боялась, что ты что-то подозреваешь.
— Это и была проверка на то, что ты не Ксири. Ты сыграла так себе. Знала много такого, чего Ксири знать не положено. Что Рендел и Геррод — братья. А главное, ты даже не смогла изобразить чужую личность. Я тебе дал шанс. (Сирвэк пытался мне сказать, что он под твоим влиянием. Я догадался об этом сразу — ты ведь была в замке раньше, и мне об этом было известно, а Сирвэк ничего не сказал. — Дру отвернулся от нее, словно провоцируя ее что-нибудь предпринять, и вернулся к шахматам. Он ткнул пальцем в одну из фигур. — Я его отослал, зная, что ты не помешаешь. Сирвэк пострадал уже достаточно, и мне известно, кто в этом виноват.
— Ты знаешь, милый Дру, ты как всегда такой ужасно сообразительный…— Ее руки бегали по облегающему платью. — Мы могли бы столько всего успеть сделать. Так много игр не сыграно. — Меленея протянула к нему руки и запечатлела поцелуй.
Дру словно лягнул конь. Он перелетел через стол и разметал фигурки.
Дру встал, улыбнулся. Меленея сделала шаг назад.
— Да, я угадал и это. Между нами разница в том, Меленея, что я могу одновременно и говорить, и ставить защитные заклинания. А ты — просто говоришь. — Он подобрал одну из упавших фигурок. — Я спрошу это только один раз. Шарисса у тебя?
— Ну конечно! — Она сложила руки на груди и триумфально улыбнулась. Ну что он может ей теперь сделать?
Дру покачал головой.
— Неправильно. Я же тебе сказал — я знаю тебя не хуже, чем ты меня. Если бы она у тебя была, ты бы оказалась куда красноречивее. Я немного представляю, что ты ей готовила.
На лице враада появилось удовлетворение и холодная ненависть.
Дру наградил Меленею ледяной усмешкой. Весь его безмолвный разговор с Сирвэком продолжился не больше двух секунд.
— Ну что ж, подкупить тебе меня нечем, угрожать — тоже. Назови-ка мне причину, почему я должен терпеть тебя тут долее, Меленея?
Она вздрогнула, услышав его тон, но он понимал, что до победы далеко. У Меленеи всегда есть ход в запасе. И на сей раз она его не разочаровала.
— Ну а это?
В ее ладонях сверкали два кристалла.
— Где ты их взяла?
Дру никак не ожидал увидеть недостающие кристаллы. Он-то думал, их разрушило действие ловушки.
— Малютка Шари сама дала их мне, такое доверчивое дитя. Я очень удивилась, когда поняла, что могу входить в твой замок. Ну и этот твой маленький уродец, конечно, тоже помог. Я знала, что он не особенно надежен.
— Он надежен. Ты так и не поняла, насколько он независим. Не то что твое второе я — Кабаль.
Меленея поиграла кристаллами на кончиках пальцев.
— Ну и что, миленький? Я оправдала твои ожидания? Нужны ли тебе эти игрушечки? Или их можно и уронить?