Страна желанная

Конечно, место ей было где-нибудь на окраине, и за всю четырёхсотлетнюю историю Архангельска никогда не случалось, чтобы ледяные горы для катанья ставились на центральной городской площади. Но американо-английские интервенты плевали и на историю, и на Архангельск, и на обычаи его жителей. Вздумав на рождестве позабавиться катаньем с ледяной горы, они построили её уродливые деревянные фермы возле памятника Ломоносову, в самом центре города.

Гора была огромна, выше здания городской Думы. Такой махины Глебка никогда в жизни не видал. Несколько минут он молча стоял на краю площади, не спуская с горы глаз.

— Вот это горка! — сказал он Буяну и даже присвистнул от удивления.

Буян неопределённо помахал хвостом и прижался к Глебкиным ногам: горка не нравилась ему. Кроме того вокруг было слишком много незнакомых людей, а к этому никогда не бывавший в городах Буян не привык.

Но Глебку так и потянуло к горе, едва он увидел её. Глаза его азартно заблестели. В ногах зазудило от желания покататься с этой диковинной горы. Он сорвался с места и побежал через площадь. Вблизи гора показалась ему ещё выше, чем издали. Для того, чтобы посмотреть на неё, приходилось придерживать рукой ушанку.

Не один Глебка дивовался на гору. Был воскресный день, и возле неё толкалось порядочно народу. Большую часть зрителей составляли рыжие шубы и вездесущие мальчишки, стайками носившиеся вокруг горы на самодельных коньках, ловко прикрученных бечёвками к валенкам.

Глебка позавидовал мальчишкам и пожалел, что у него нет на ногах коньков. Но мальчишки недолго занимали его внимание, и все его помыслы снова обратились к горе. Больше прежнего захотелось ему хоть разок скатиться с этой удивительной горы. Сделать это, однако, он не решался. Во-первых, гора была так высока, что спускаться с неё было страшновато. Во-вторых, Глебка не знал, пустят ли его на гору, и боялся спросить об этом. В-третьих, у него не было саней.

Впрочем, оглядевшись, он увидел, что саней не было и у других катающихся. На длинном скате горы и на раскате, сверкавшем гладким льдом, сани развивали слишком большую и опасную скорость, поэтому катались на циновках, на днищах плетёных коробов, кусках линолеума и рогожах. Зрители, вытянувшиеся стеной вдоль раската, громко обсуждали всё, что происходило на льду.

Глебка с завистью следил за катающимися и так увлёкся, что не заметил, как за его спиной остановились два иностранных офицера.

Офицеры не походили друг на друга. Один из них был высок и узкоплеч, другой коренаст, плотен и розовощёк. На обоих были шинели с выдровыми воротниками и высокие меховые шапки с кокардами английских королевских войск. На ногах у обоих были тупоносые ботинки на толстой подошве. Икры длинного были обтянуты коричневыми рюмками блестящих кожаных краг. Коренастый носил форменные офицерские брюки на выпуск.

Офицеры остановились возле самой середины раската. От них исходил густой запах крепкого, душистого табака, одеколона и кожи. Буян чихнул и чуть слышно заворчал, косясь коричневым большим глазом на офицеров. Глебка толкнул его коленкой в бок и, нахмурясь, отодвинулся в сторону.

Коренастый что-то сказал по-английски, указывая на Буяна. Длинный в ответ произнёс каркающим голосом несколько отрывистых слов.

Глебка вздрогнул. Ему вдруг показалось знакомым это отрывистое карканье. Он где-то уже слышал его однажды.

Мимо промчался на куске линолеума американский солдат, крича и размахивая пустой бутылкой из-под рома. На середине раската солдат вдруг пустил бутылку в толпу зрителей. Кто-то громко вскрикнул, и несколько человек неподалёку от Глебки шарахнулись в сторону. Глебка даже не пошевелился. Он едва видел то, что происходило перед его глазами на льду, зато прислушивался к каждому звуку, к каждому шороху за своей спиной.

Офицеры опять заговорили. Снова раздался каркающий, отрывистый говор, и внезапно Глебка вспомнил всё. Он рывком повернулся к говорившему что-то длиннолицему офицеру и поглядел на него в упор. Никакого сомнения не было: перед ним стоял лейтенант Питер Скваб.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ. ГОРА

Увидя Питера Скваба, Глебка невольно отшатнулся. При этом он наступил Буяну на ногу. Пёс негромко взвизгнул. Лейтенант Скваб сказал:

— Не надо давил собака. Это хороший собака. Сибирский лайка. Не так? Она мне нравился. Я брал её себе, а тебе дал сладкий шоколад. А? Не так?

— Фига, — сказал Глебка громко и взял Буяна за загривок.

— Что-что? — переспросил лейтенант Скваб, не понявший мудрёного слова.

Стоявший неподалёку от Глебки молодой рабочий засмеялся и одобрительно подмигнул Глебке. С горы мчалась циновка с двумя американскими солдатами. Один из них сидел спереди, другой стоял у него за спиной на коленях. Стоявший на коленях кривлялся и визжал, изображая перепуганную девицу. Увлёкшись кривляньем, он не удержал равновесия и в самом начале раската опрокинулся на лёд. Циновка с сидевшим на ней спутником умчалась прочь, а солдат ударился головой о ледяной барьер и, перекувырнувшись два раза, заскользил по раскату, распластавшись на брюхе.