Страна желанная

Откуда берутся все эти листовки? Как они попадают к солдатам в руки? Скорей всего, это дело рук красных партизан. Не иначе. Это они переносят листовки через фронт и распространяют в прифронтовых гарнизонах. Они появляются и исчезают, незримые и неуловимые, точно привидения. Их неуловимость объясняется, по-видимому, тем, что в каждой деревне, в каждой избе они находят убежище и помощь. Да. Именно так. Это очевидно. Это совершенно очевидно. И это-то и делает борьбу с ними дьявольски трудной…

Как же всё-таки и какими средствами пресечь распространение среди солдат большевистских листовок? Кто скажет? Всё, что делалось до сих пор в этом направлении, ни к чему не приводило. Листовки по-прежнему появляются всюду. Вчера их обнаружили в расположении роты дургамцев, у этого, как его, Скваба. Сегодня они появились здесь. Чего доброго, завтра найдёшь большевистскую прокламацию в собственном кармане, как находят их солдаты в своих ранцах. Большевики точно задались целью свести на нет все усилия союзного командования и контрразведки по укреплению железнодорожного участка фронта. С каждым днём становится всё трудней рассчитывать на стойкость фронтовых частей. Три дня тому назад рота капитана Мак-Миллана считалась лучшей и самой надёжной в триста тридцать девятом полку. А сегодня? Чёрт его знает, можно ли считать её такой же надёжной сегодня. Вот хотя бы эта сегодняшняя стычка между солдатами. Что это? Обыкновенная драка? Или что-то другое?…

Митчел задаёт этот вопрос Мак-Миллану, поднимаясь на крыльцо дома, в котором тот расположился. Мак-Миллан взбегает на три ступеньки крыльца и предупредительно распахивает перед Митчелом входную дверь.

— Прошу. Что такое? Драка? Ну, конечно. Самая обыкновенная драка.

Они поднимаются во второй этаж и входят в большую просторную комнату.

— Обыкновенная драка? — с сомнением повторяет Митчел и, подняв брови, внезапно замолкает.

Дверь в соседнюю комнату открывается, и на пороге появляется одутловатый заспанный солдат.

— Сэм! — сурово и укоризненно говорит Мак-Миллан и кидает свою шапку с волчьим верхом прямо в солдата, который ловит её на лету и спокойно вешает на гвоздь возле двери. — Сэм! Ты опять дрых, как свинья? Что? Молчать! Дай виски и содовой. Да снеси пару бутылок вниз и передай майору Игану. Его сани стоят у кантина. Живо! Ну! Слышишь?

Мак-Миллан сопровождает свои энергичные слова ещё более энергичными жестами, но ни то ни другое не оказывает на одутловатого Сэма оживляющего действия. Приказания Мак-Миллана выполняются с равнодушной медлительностью, являющейся полной противоположностью быстрым и порывистым движениям самого капитана.

Митчел снимает подбитую мехом шинель и кидает её на стол. Потом берёт светлый венский стул с решётчатым сиденьем и садится на него верхом у окна. Мак-Миллан перелетает из одного конца комнаты в другой и командует своим флегматичным ординарцем. Наконец, Сэм уходит, держа под мышкой две бутылки виски для майора Игана. Мак-Миллан суетится возле стола с виски и наливает два стаканчика. Митчел говорит от окна, продолжая фразу, с которой вошёл в комнату и которая была прервана появлением Сэма.

— Обыкновенная драка? Гм. Обыкновенная драка, в которой солдаты обзывают друг друга красной сволочью?

— О, я ничего такого не слыхал, — говорит смущённо Мак-Миллан и, чтобы скрыть смущение, торопливо перебивает сам себя. — Давайте выпьем по стаканчику.

Он подносит стакан с виски Митчелу. Тот берёт в руки и говорит, бесцеремонно разглядывая Мак-Миллана:

— У вас плохой слух, Мак-Миллан. Просто отвратительный слух.

Он опрокидывает виски в рот и, постукивая донышком пустого стакана по гнутой спинке стула, говорит:

— Всё это может оказаться совсем не таким простым и безобидным, каким это вам представляется. Всё это надо копать до дна. И скажите мне, пожалуйста, кто такой этот Пирсон? В этом деле он, по-моему, самая интересная для нас фигура.

— Пирсон? — тотчас откликается Мак-Миллан, ставя на стол свой стакан, и выпаливает скороговоркой, видимо, щеголяя осведомлённостью о своих людях. — О-о, Пирсон порядочная дрянь. Сын скотопромышленника с Дальнего Запада. Коварная тварь, хотя и глуп. Злобен и мстителен. Драчлив и жесток. За бутылку виски продаст родную мать. Похоже, что был замешан в каком-то убийстве, от ответственности за которое его спасла война. Что касается службы, то солдат неважный.

Митчел, уставившись в Мак-Миллана недобрыми желтоватыми глазами, внимательно слушает. Потом, клюнув воздух своим длинным меченым носом, произносит наставительно:

— Вы хорошо знаете своих людей, но делаете из этих знаний неверные выводы. Неважный солдат, говорите? Но позвольте: коварен, глуп, драчлив, жесток, злобен, мстителен, пьяница, замешан в убийстве — да это же великолепная характеристика для солдата.

— Великолепная характеристика? — разводит руками Мак-Миллан. — Я плохо понимаю.