Страна золотых пагод

Пьятзада — их безрадостные антиподы. Они не предвещают ничего хорошего. В это время лучше ничего не предпринимать, никуда не ездить. А поскольку в жизни счастье встречается не так часто, то в календаре плохих дней вдвое больше, чем хороших.

Еще хуже варамейту — опасные, невезучие дни. Их следует старательно избегать.

Бирманские календари содержат не только обозначения счастливых и несчастливых дней. Здесь вы найдете сведения о положении звезд, их влиянии на судьбу, а еще предостережение… не направляться в сторону открытой пасти дракона.

ВОСКРЕСЕНЬЕ — ПОД ЗНАКОМ ПТИЦЫ ГАЛОУН

Мы сидели в гостях. В семье было пока всего четверо детей. Старшему восемь лет. Несобранный, непоседливый, он стоил целых троих.

— Он такой у нас сызмальства, — сетовала молодая мать. Напрасно мы ее убеждали, что со временем он станет лучше, что школа исправит его.

— Нет, таким останется. Ну что бы ему родиться днем позже? Он появился на свет в субботу, а это плохо.

Суббота находится под знаком дракона. Дети, родившиеся в этот день, доставляют родителям много хлопот. Они неуравновешенны, неуправляемы.

Все будущие матери мечтают, чтобы их ребенок родился в воскресенье — под счастливым знамением птицы Галоун. Спросите любую женщину, и она подтвердит мои слова.

Так и оказалось. Когда я показывала своим бирманским друзьям фотографию дочки, светловолосой девочки с большими синими глазами, они говорили: «Спокойная, милая» — и спрашивали: «Когда родилась?» Я называла месяц и год. «Но в какой день?» — «Двадцать пятого октября». — «Вы опять не поняли: в какой день недели?» — «Кажется, в среду утром», — припоминала я. — «Ну, тогда ясно: дети, родившиеся в первой половине среды, бывают прелестными…»

Такой диалог повторялся несколько раз.

Для бирманского гороскопа важны не знаки зодиака, а знаки, соответствующие дням недели. Согласно ему, люди, родившиеся в понедельник, ревнивы и непостоянны; во вторник — честны и надежны; в среду до полудня — спокойные и милые, в среду после полудня — неприветливые и нестойкие. Рожденные в четверг — уравновешенны, в пятницу — словоохотливы. Хуже всех те, кто родился в субботу: они вспыльчивы, сварливы, трудно управляемы. Самый золотой характер у родившихся в воскресенье, под счастливым знамением мифической птицы Галоун, одолевшей в поединке дракона Нага.

Суеверия предупреждают, что нельзя мыться людям, начинающим оправляться от болезни, во все дни, кроме вторника, четверга и воскресенья. Если в семье ожидается прибавление, надо снять все крышки с кастрюль, вынуть пробки из бутылок и вылить содержимое, чтобы роды были легкими…

Суеверий не счесть. Они ходят рука об руку с табу, табу — с суевериями.

Как же все это удержать в памяти? Простому смертному не под силу. Вот почему при всех жизненных поворотах они идут за советом к астрологу. Интересно, как он выглядит, такой прорицатель?

СКАЖИ МНЕ, КОГДА ТЫ РОДИЛСЯ?

— Мэгги, не знаешь ли ты какого-нибудь астролога, — начала я осторожно, — к которому можно было бы пойти? Мэгги заколебалась.

— Знала когда-то, но давно у него не была. Понятия не имею, что с ним сейчас… Правда, моя сестра, она детский врач, обращается к одному астрологу довольно часто. Он не раз предсказывал ей неожиданные события, которые потом сбывались. Но к сожалению, я не знаю, где он живет.

— Пожалуйста, узнай, будь добра!..

Нельзя сказать, что Мэгги восприняла мою просьбу с горячим энтузиазмом; она посчитала ее просто капризом. Пришлось долго уговаривать ее, и все напрасно. Тогда я сменила тактику.

— Через два месяца уезжаем домой. Так хотелось бы заглянуть в будущее, узнать, что меня ждет дома. Чем буду заниматься? Вернусь ли в Бирму еще раз и вообще… что откроет мне астролог?

Мэгги испытующе посмотрела на меня. Вероятно, мое выражение лица вполне ее удовлетворило. Однако прошло еще два дня, прежде чем она окончательно сдалась и вызвалась провести меня к семейному «советнику» своей сестры.

— Но учти: нужно встать рано, чтобы быть там первыми. Народу у него хоть отбавляй.

Она была права.

Астролог жил на окраине Рангуна. Дом его ничем не выделялся из ряда деревянных построек на захолустной улочке. Мы приехали туда на машине задолго до семи утра. Наше появление не привлекло ничьего внимания. Вероятно, здесь привыкли к подобным визитам. Даже собака, гревшаяся на еще не жарком солнце, не повернула головы, не залаяла.

Мы были первыми посетителями.

Воображение рисовало мне старца, склонившегося над магическими квадратами, карты звездного неба на стенах и шарик из горного хрусталя. Ничего этого не было.

Астролог сидел в плетеном ротанговом кресле на крытой веранде, пил свой утренний кофе и читал газеты.

И все же он не походил на обычного бирманца. У него были густые седые усы и длинная борода, с которыми резко контрастировала тщательно выбритая голова. Лицо его было темным. Очевидно, кто-то из его предков был моном (у бирманцев кожа светлее). Он ничуть не удивился, увидев нас на крыльце.