Страна золотых пагод

«Чем длиннее шея, тем красивее женщина», — убеждены мужчины народности падаун, живущей в горах на северо-востоке Бирмы, в бывшем княжестве Монгпай. А представительницы слабого пола этой народности следуют правилу: шея должна быть втрое длиннее обычной.

За окном нашей машины мелькают шанские селения. Хижины в окружении рощиц масличных и арековых пальм. В огородах трудятся мужчины в черных широких штанах и куртках, с ножом за поясом. Женщины хлопочут у открытых глиняных очагов или стирают у ручьев белье, выколачивая его о камни.

На шоссе лежит толстая, в руку, темно-серая змея. Тюнтин отчаянно гудит. Но змея, пригревшись на солнце, не шелохнется. Тогда, ворча и кряхтя, он осторожно объезжает ее по самому краю обрыва. Как истый буддист, он никогда не лишит жизни живое существо, даже если это связано с риском для себя.

Стоп! У въезда в деревню стоят святилища духов — пауны. Не здесь ли живут падауны? С любопытством смотрю по сторонам в надежде увидеть хотя бы одного человека. Но вокруг ни души.

Друзья предупреждали нас, что падауны довольно замкнуты, неохотно вступают в контакт с чужеземцами, прячутся от фотообъективов…

Деревня словно вымерла.

И вдруг вижу: у хижины, в рассеянной тени акации, сидит девочка лет пяти и старательно трет песком закопченный медный казан. У ее ног суетится маленький, похожий на куничку зверек — мангуста. Девочка то изо всех сил скоблит посуду, то играет с мангустой. Она подставляет ладонь — зверек мгновенно усаживается на нее, беспокойно поводит розовым носом и прыжком взбирается на плечо. Девочка смеется, стряхивает зверька и снова принимается за работу. Лохматый рыжий пес, внимательно наблюдая за происходящим, радостно повизгивает. Видно, что и ему хочется включиться в эту веселую возню. Красные стрекозы летают над высокой сухой травой. И все, от земли до неба, залито солнцем, уже готовым вот-вот уйти за горизонт.

Ну можно ли проехать мимо такой картины, не запечатлев ее?

Увлеченная игрой, девочка не заметила, как я подошла и настроила фотообъектив. Щелкнул затвор камеры.

И тут случилось совершенно неожиданное: девочка зарыдала, стала бить себя в грудь, лицо исказил страх, глаза расширились. С громким воплем она кинулась в хижину. Оттуда донеслись возбужденные голоса.

Теперь настала моя очередь испугаться. Что делать? Отступить к машине, пока не поздно? Но в сложившейся ситуации это было бы не самым лучшим выходом. Надо было уладить недоразумение.

Я попросила Тюнтина объяснить родителям ребенка, что ни малейшего вреда я ему не причинила и в руках моих был всего-навсего фотоаппарат…

Через несколько минут из хижины вышел молодой мужчина и дружелюбным жестом пригласил меня войти. Прихватив с собой детскую книжку, я вошла в дом.

У порога на тощей циновке, свернувшись калачиком, спал ребенок. На полу у стены сидела женщина и кормила малыша, удобно устроившегося в подоле ее широкой юбки. На ее неестественно длинной шее поблескивал высокий медный воротник. Из-за спины женщины выглядывала вспугнутая мною девочка. Она уже успокоилась и с интересом смотрела на яркую обложку книжки в моей руке.

Я вручила подарок и принесла извинения. Хозяин хижины заверил, что все в порядке. Девочка испугалась потому, что слышала о мятежниках с автоматами, которые нападают на деревни и расстреливают жителей, не щадя даже детей. К тому же завтра ей предстоит торжественная церемония надевания на шею обруча. По традиции за неделю до этого ребенок не должен выходить из дома, иначе злые духи могут испугать его или даже похитить, чтобы сорвать празднество.

Так вот оно что! Меня приняли не то за мятежника, не то за злого духа… Но хорошо то, что хорошо кончается. Непонимание рассеялось, в доме наступил мир и покой. И я могла теперь осмотреться.

В комнате, кроме низкого столика, ничего не было, если не считать двух свернутых в рулон и прислоненных к стене циновок, которые ночью служили постелью всем домочадцам.

Над дверью висел пучок сухой горчичной травы. По стене неуловимо и бесшумно, как струйка, скользила ящерица. Рывок — и комара как не бывало. Заглотнув жертву, ящерица дернула плоской змеиной головкой, метнулась в сторону и замерла, подкарауливая новую добычу.

Между тем хозяйка кончила кормить малыша, положила его рядом с братом на циновку и пригласила нас к столу. Главным блюдом в ужине семьи был горячий рассыпчатый сероватый рис, лежавший на зеленых банановых листьях, и соус из трав…

Никто не помнит, когда появился обычай вытягивать шеи девочкам. Рассказывают: повадился в деревню тигр-людоед. Ночью он подкрадывался к хижинам, нападал на спящих девочек и перегрызал им горло. Вот тогда-то, чтобы защитить их от зубов хищника, им на шеи начали надевать медные кольца-обручи.