Страницы черного дневника (СИ)

Натянув на себя бесформенное полотно не самого лучшего качества, он посмотрел на ухмыляющуюся Наюн, которая светилась то ли от счастья, то ли от злорадства. Не сказав ей ни слова, он засунул колчан подмышку и, опираясь на лук, направился к выходу из этого зловонного тупика, попутно поглядывая на монитор планшета. Наюн разочарованно поплелась за ним, абсолютно не понимая этого мужчину. То он улыбается и заигрывает с ней, то просто ее не замечает. И даже посмеяться над его новым образом ей не удалось, ведь просто не оценил бы ее шуток, если бы вообще обратил на них внимание.

Списав безразличие на скверность его характера и напевая себе под нос какую-то малознакомую ей песню, она догнала Клинта, который хоть и шел уверенно, но время от времени заметно покачивался.

— Ты дома выбираешь так, как и костюмы? — остановившись у крошечной постройки, спросил мужчина, в его ровном голосе не читались никакие эмоции.

Встав с ним рядом, Наюн поняла, что они пришли. Небольшой, покореженный серый дом не внушил ей ничего, кроме разочарования. Подойдя к небольшой деревянной двери, она несмело сунула ключ в замочную скважину, в надежде на то, что он не подойдет и это окажется ошибкой. Но замок предательски клацнул, впуская во внутрь гостей.

Внутренняя обстановка была еще печальнее внешней. Вся площадь дома составляла квадратов двадцать. Крошечная кухонька, туалет с видавшим виды и прогнившим в некоторых местах душем и комната с двумя деревянными кроватями, столом между ними и одним стулом. Голые деревянные стены нагоняли тоску.

Присев на кровать, Наюн громко вздохнула, опуская голову на сложенные руки и молчаливо признаваясь самой себе в полном фиаско. Впрочем, Клинта убранство дома ничуть не расстроило. Положив колчан и лук на стол, он прошелся по дому.

— Вода есть, а вот света нет, — все проверив, подытожил мужчина. — Оно и к лучшему, меньше внимания привлечем.

Подняв взгляд на мужчину, Наюн заметила, что он непривычно бледен, а на лбу выступили крупные капли пота. Достав из сумки длинный сарафан нежно-розового цвета, в который она влюбилась с первого взгляда и который не смогла оставить в штабе, девушка расстелила его на желтом и весьма грязном матрасе, а кофтой, все из той же сумки, прикрыла подушку. Потрогав лоб Клинта, Наюн приказала ему лечь. Ее тон был настолько непривычно строг, что он молча повиновался.

— У тебя температура, — Наюн аккуратно стянула с мужчины рубашку.

Девушка расстегнула жилетку от его костюма. Осмотрев рану, она с радостью для себя отметила, что кровь уже остановилась.

— Отдыхай. Я пойду в город. В аптеку, да и постельное белье куплю. Нам же нужно на чем-то спать.

— Купи занавески, — Клинт кивнул в сторону голого окна и закрыл глаза.

Купить все необходимое было не так уж и сложно. Местный базар пестрил различными тканями на любой вкус. А приобрести необходимые лекарства оказалось проще, чем думала Наюн: на прилавке местной аптеки стояли все те же препараты, что были в продаже и у нее дома.

Вернувшись в их временное убежище через несколько часов, девушка поставила на пол огромные пакеты. Клинт же лежал, разглядывая потолок.

— Давай я заправлю постель, — распаковывая сверток с постельным бельем, Наюн обратилась к Клинту.

Мужчина встал, схватившись рукой за стоящий рядом с кроватью стол. Его болезненное состояние порядком напрягало девушку, но вида она старалась не подавать. Быстро накинув на кровать простынь, и заправив подушку в наволочку, Наюн протянула Клинту купленные недавно штаны. Они были заметно симпатичнее прежних.

— Надевай их и ложись. Я сейчас посмотрю, что можно с тобой сделать. — покопавшись в пакете с медикаментами, она протянула градусник. — Для начала ты померишь температуру.

Клинт, не сопротивляясь, сделал то, что сказала Наюн. Намочив тряпку, девушка протерла ею лицо мужчины и торс, а затем аккуратно обработала рану на его груди. Вколов ему антибиотик, девушка присела на свою кровать; больше всего переживая, что у Клинта могло начаться заражение крови. Она знала, что без помощи специалистов он может скончаться, но поделать ничего не могла. От купленной еды мужчина отказался и, закрыв глаза, он попытался уснуть.

Повесив увесистую форму мужчины на стул, Наюн задвинула его сапоги, обрамленные несколькими карманами, по которым были разложены различные боевые примочки, под стул.

Быстро наступившая ночь, не принесла никакого видимого улучшения. Мужчину мучил то жар, то жуткий озноб. В бреду он звал то Наташу, то Фьюри, то Хилл. Наюн, не смыкая глаз, дежурила у его кровати, отпаивая его водой и протирая влажным полотенцем.

Но вторые сутки без сна давали о себе знать, сознание путалось. Расстелив свою кровать, она пододвинула к себе ближе уже весьма выгоревшую свечу. Спать было нельзя, утром ее ждало еще одно очень важное дело, за которое Клинт, будь он в сознании, обязательно бы ее выругал. А пока ручка и листы черного дневника.

***