Страницы черного дневника (СИ)

— Ты издеваешься?

— У меня не было выбора. Я не мог.

— Выбор есть всегда.

— Ты не понимаешь! Тогда, когда я влез ночью в твоё окно, я подверг тебя огромной опасности. Это было моей слабостью, тебя увидеть, понимаешь? И она могла стоить тебе в лучшем случае свободы, а в худшем — жизни, если бы меня кто-то увидел.

Наюн подняла на мужчину взгляд. Он продолжил:

— Да, я сглупил в ту ночь, когда устроил дебош в штабе. И мне нужно было уйти, чтобы многое понять. Такое бывает у каждого. Система полетела к черту, нужна была перезагрузка. Я вернулся в штаб, мне сказали, что твоё дело переквалифицировали, и теперь ты свидетель. С того дня я старался не сводить с тебя глаз. Следил сутками, а в перерывах добивал остатки синдиката, в надежде, что так быстрее снимут охрану с твоего дома. Федералы работают слишком медленно.

Наюн молчала, внимательно слушая мужчину. Сердце её дрожало, как мышиный хвостик.

— Я получил ранение, когда добрался до их главного центра синдиката. Многое не помню. Знаю, что как только мне вернулась способность разговаривать, думать, ходить, я узнал, что вы вернулись в свой дом. Я дежурил у него, хотел понять, чем ты живёшь.

— Тогда почему ты не показал себя?

— Увидел, что ты не одна. Не хотел мешать…

— Но в итоге все равно помешал, — хмыкнула девушка.

— Я просто желал убедиться, что он не обидит тебя. Навёл кое-какие справки о нем. И я не хотел, чтобы ты совершила ошибку. Ты не заслуживаешь этого, — тяжело выдохнул мужчина.

— А чего я заслуживаю? — Наюн с вызовом посмотрела на Клинта. — Тебя?

— Я знаю, что ты меня ненавидела… — спустя недолгую паузу ответил мужчина. — Я не знаю, ненавидишь ли ты меня сейчас.

Слова Клинта буквально пронзили душу девушки.

— Ты читал его… — как-то обречённо выдохнула Наюн, вдруг внезапно все осознав.

— Прости.

В комнате вновь наступила душная тишина.

— Я не хотел, — мужчина виновно поднялся и подошёл к окну. — Мне лучше уйти.

— Опять бежишь? — Наюн поднялась следом и схватила его руку, сжав так крепко, словно от этого зависела ее жизнь. Она боялась, что если Клинт сейчас уйдёт, то уйдёт навсегда. И от этих мыслей девушке стало дурно, она сжала его предплечье и второй ладонью.

— Я все понимаю.

— Ты не дочитал до конца, да? — всё так же крепко держа его руку и заглядывая мужчине в глаза, спросила она.

— Нет. Мне правда стыдно.

Впервые Наюн увидела его таким: без самоуверенности, без строгости в лице. Живым. Она увидела его живым. И это открытие заставило на секунду задохнуться.

С трудом разжав свои ладони, она подошла к письменному столу. Достала небольшой ключик, открыла шкафчик и вынула оттуда свой чёрный, уже порядком потрепанный, блокнот. Перелистнув до последней исписанной страницы, Наюн протянула его Клинту.

— Читай.

Несмело взяв из рук девушки блокнот, он погрузился в написанные ровным почерком строки.

«Так странно. Я смотрю на него и единственное, что мне хочется, это прижаться к его мужественной груди. Именно там я вижу свой покой. Я не верю сама себе, но с каждым днем в этом старом доме я погружаюсь в этого мужчину все глубже и глубже. Он строг. Неразговорчив. Делает вид, что ему все равно. Однако я чувствую, что это не так. Я хочу, чтобы это было не так. Я смогла понять суть его жизни и смогла найти оправдание тому, что разрушало меня не один год. Мне хочется его узнавать. Но почему он этого не позволяет? Мне начинает казаться, что я не хочу, чтобы наши мексиканские каникулы подходили к концу…»

— Ты больше ничего не писала сюда, почему? — закрыв блокнот, Клинт аккуратно положил его на стол.

Наюн подошла к мужчине настолько близко, что уткнулась носом в его грудь, вдохнув знакомый запах. Отстранившись, она со всей своей нежностью обхватила его лицо ладонями.

— Мне это больше не нужно. Ты мне помог понять, что прошлое нужно отпускать. Я отпустила, навсегда сохранив память о нем в своём сердце.

— Я знаю, что виноват. Но пойми, это моя работа. У меня на принятие решения доли секунды, и если бы я мог…

— Замолчи… — перебила его Наюн и жадно впилась в тёплые мужские губы.

В ответ Клинт притянул девушку к себе, отвечая со всей страстностью и желанием, вкладывая в поцелуй всю свою боль и нежность. Его теплые ладони сильнее обхватили тонкую талию. Приподняв девушку, Бартон оторвался от губ Наюн и посмотрел ей прямо в глаза, отчего в ее душе разлилось приятное тепло, а в животе впервые появились бабочки.

— Ты больше не оставишь меня?

— Никогда.

***

— Не скучали без меня? — улыбнулся Клинт и плюхнулся на плед, заботливо постеленный на лужайке возле дома. Яркое солнышко и теплая погода были прекрасным поводом, чтобы устроить пикник на свежем воздухе.

— Ещё не успели, — улыбнулась Наюн и чмокнула Клинта в губы. Тот, спохватившись, достал маленький мячик из кармана джинсовой рубашки.

— Элли, смотри, что я принёс, — две крошечные ручки тут же потянулись к новой яркой игрушке.

Уже два года, как Клинт стал мужем, и год, как отцом. Он покинул расположение штаба, как только понял, что Наюн беременна. Фьюри сделал ему новые документы, что позволило жить, не скрываясь ни от кого.