Страницы олимпийского дневника

Арифметика отступления

Если быть до конца откровенным, скажу: в Гренобле настроение порой было грустным.

Хотим мы этого или нет — приходится сознаваться, что на X Олимпиаде мы проиграли, прежде всего самим себе. Мы отступили с позиций, занятых ранее. Достаточно произвести несложные арифметические вычисления, чтобы понять это. Потеряно 70 зачётных очков и 14 медалей по сравнению с Инсбруком. Даже учитывая возросшую силу наших соперников, это много, очень много! Да что там Инсбрук, нынешняя команда уступила той, что 12 лет назад дебютировала в Кортина д'Ампеццо. Больно говорить об этом, но не говорить об этом нельзя.

Но было бы неправильно называть это отступление всеобщим. Оно совершено в нескольких точно обозначенных пунктах. Из 70 очков, которые мы потеряли в Гренобле по сравнению с Инсбруком, 59 (!) приходятся на долю конькобежцев. Это уже провал.

Ещё здесь, в Гренобле, мы много и горячо спорили о причинах тяжёлых неудач наших мастеров ледяных дорожек. Отыскать их сразу очень трудно. Но всё же я поведаю читателям кое-что из того, что услышал от своих товарищей, от спортсменов и тренеров.

Много говорилось о том, что в Федерации конькобежного спорта СССР царят рутина и келейность. И невольно вспомнилось: на протяжении прошлого года журнал «Спортивная жизнь России» опубликовал подборку статей под общим, весьма тревожным заголовком: «Так что же всё-таки происходит?» Виднейшие специалисты — заслуженные мастера спорта И. Ипполитов, Е. Летчфорд, С. Кондакова и другие — высказали тогда ряд очень ценных и, как теперь выясняется, весьма справедливых замечаний. Но в федерации не удосужились обсудить эти выступления, пренебрегли ими.

Сейчас, в связи с проигрышем конькобежцев в Гренобле, особенно остро встаёт вопрос о тренерах. Прежде всего о тренерах сборных, ведущих наши спортивные армии в решающие бои. Очень бы хотелось, чтобы вопрос о тренерах сборных команд страны стал сегодня вопросом вопросов. Ведь от тренеров — от их эрудиции, таланта, смелости, авторитета, культуры — так много зависит.

Я не претендую на полный и всеобъемлющий анализ наших неудач. Конечно, повинны в них далеко не только тренеры. Разве не должны нести ответственность за срывы те люди, по чьей вине закрываются катки в наших городах, срываются или оказёниваются соревнования по зимним видам спорта? Одним словом, предстоит во всём очень серьёзно, со знанием дела, с исследовательской дотошностью разобраться. Ибо, не сделав этого, мы не сможем восстановить утраченных позиций.

Сейчас мы ругаем наших конькобежцев и лыжников за то, что они выступили хуже, чем ожидалось. Но ведь в их активе всё-таки есть медали призёров. Я же хочу остановиться на виде, где медалями, как говорится, и не пахнет. Речь идёт о горнолыжном спорте. Мы привезли в Гренобль команду горнолыжников, состоящую из девяти человек. Ни один из них не принёс сборному коллективу ни одного зачётного очка. Более того, самое высшее достижение горнолыжников — 19-е место Альфины Сухановой в женском слаломе. В скоростном спуске она была 29-й, в слаломе-гиганте — 34-й. Ещё хуже результаты у мужчин. Лучший из них — Василий Мельников — 26-е место в слаломе, 45-е — в слаломе-гиганте.

Не слишком ли мы смирились с затянувшимся отставанием в этом виде спорта? Не пора ли нарушить укоренившееся спокойствие, очень схожее с беззаботностью и безответственностью. Нужно найти пути для изменения ситуации в этом виде спорта.

Уже много высказывалось в нашей печати недоумений, обид, критических замечаний по поводу того, что Россия, где санки исстари были частью быта народа, любимым развлечением миллионов ребятишек, не участвует именно в состязаниях спортивных саней и близкому к ним виду — бобслею. Разве трудно найти в нашей стране поклонников этих увлекательных, красивых и динамичных видов спорта? Думаю, не трудно. Верится и в другое: начни мы развивать санный спорт и бобслей, наши атлеты в короткие сроки сумели бы достигнуть высот международного класса. А ведь только в Гренобле в бобслее и санном спорте разыгрывалось по 5 медалей золотых, серебряных и бронзовых и 110 очков (из общего числа 770) в неофициальном командном зачёте.

В дни ожесточённой борьбы, происходившей на снежных и ледяных трассах Гренобля, мы, советские журналисты, занялись ещё одним делом — определением представительства в сборной команде страны. В ней по одному представителю Казахстана, Белоруссии, Украины, Латвии, Эстонии, остальные — посланцы РСФСР. Стало быть, именно на спортсменов России ложится наибольшая ответственность.

Ну, а что происходит в нашем, российском доме? Разве можно смириться с тем, что Горький, город замечательных конькобежных традиций, не был представлен в Гренобле ни одним мастером ледяных дорожек? Что Свердловск дал в сборную лишь одного конькобежца Бориса Гуляева? Разве можно считать нормальным, что только одним спортсменом в сборной страны представлены Иркутск и Киров, Кировск и Омск?