Страницы прочитанной жизни

Период лирический вместе с цветами
Давно завершился. Не радует бег.
Щетина небритая – выпавший снег.
Мы внучек теперь именуем цветками.

Любили мы в детстве ходить за грибами.
Манил и пугал тёмной чащею лес.
Сегодня ворчим, позабыв политес.
Юнцы называют нас в шутку – грибами.

Меняющиеся приоритеты

Меняет возраст приоритеты,
Места скитаний и поклонений.
Не выручают друзей советы.
Зияет пропасть меж поколений.

Реклама баров – под слоем пыли,
Зато раскрыты ворота клиник.
Про караоке давно забыли.
Былой романтик – сегодня циник.

Хард-рок отложен, играет Гендель.
В комиссионке Харлей томится.
Ночами будит протёкший вентиль,
А не желанье опохмелиться.

Сменили пиво настойки с мятой.
Приятен раут без злой изжоги.
Встаёшь с постели всегда помятый
И раздражённый в любом итоге.

Для путешествий доступна дача,
Другие земли неинтересны.
От кинофильмов скупа отдача:
Герои – мерзки, сюжеты – пресны.

Простое дело теперь проблема —
С утра решаешь, когда побриться.
Тревожит смутно одна дилемма:
Жить вместе дальше иль разводиться?

В прошедшем – танцы, шальные встречи.
Любвеобильность ушла с престола.
В сухом остатке – с ромашкой свечи
И послевкусие корвалола.

Птенец

Мне тоже было двадцать лет.
Я полон был благих иллюзий,
Растил сыновний пиетет,
Не знал деменции, протрузий,

Был обжигающе открыт,
Не испытав кошмар измены.
Меня не мучал пыльный быт,
Не окружали манекены.

Рекорды грезились. И вот
Птенец гнездо покинул рьяно,
Любви родительской оплот
Сменил на жёсткий мир обмана.

Летать учился, как и все,
Клевал, когда то было надо,
Копался в злате и овсе,
Не избежал сомнений яда.

Пшено чужое воровал,
Оберегал свои пожитки,
Существовал, как маргинал,
Искал неслыханные скидки.

Зачем покинул отчий дом,
Прельстившись мифами Олимпа?
Хотел парить, а полз тишком
В веригах ржавых вместо нимба.

Теперь подавленно закрыт,
Птенец предстал ежом колючим,
Немногословен, пьян, сердит,
Сроднился с обществом паучьим.

Счастье и радость

Раньше счастлив я был, а теперь только радости.
Нет изжоги – достойный вечерний финал.
Не метнула соседка вслед колкие гадости —
Ожидается день выше всяких похвал.

Раньше было достаточно неба бездонного,
От его синевы пели струны души.
Превратившись со временем в мужа преклонного,
Флегматично дремлю в неподвижной тиши.

Раньше пульс учащался от каждой прелестницы,
Сердце пойманной птицею билось в груди.
Ныне я аккуратно спускаюсь по лестнице
И доволен супругой в больших бигуди.

Раньше не было в шалостях плотских излишества.
Вожделенье дарило любовный экстаз.
Пронеслись разудалые годы мальчишества.
Бывший мачо, я смог за квартал всего раз!