Странная девочка

Женя кивнул. Лида задумалась. Может быть, Усатик не так уж плох, — ведь он видел каких-то странных бесхвостых слонов и ещё семь штук слонов хороших.

СТРАШНЫЙ ЗВЕРЬ

Под вечер девочки гуляли во дворе. Осеннее солнце светило, как летом. На скамейке под деревьями Лида, Маня и Света, тоже второклассница, только из другого класса, рассадили кукол и собирались кормить их завтраком перед тем, как отвести в школу.

С кукольной кастрюлькой в руках Лида побежала к куче песка, насыпанного в загородке для малышей. Из песка нужно было сварить манную кашу. И вдруг позади Лиды закричали девочки:

— Ай, что это? Смотрите! Смотрите!

На бегу Лида оглянулась да как завизжит. Страх какой! Зверь невиданный несётся за ней, вот-вот схватит за пятку. Серо-коричневый, на четырёх коротких лапах, с каким-то странным хвостом. Крыса огромная, что ли?

С отчаянным пронзительным криком, уронив кастрюльку, убегает Лида, а зверь не отстаёт, скачет за ней, круглым шерстистым задом подкидывает. Расплакалась Лида, вся трясётся, на скамейку лезет, скорей ноги поджимает. И, как во сне, слышит хохот:

— Маськи испугалась! Трусиха!

Женька этот Сомов! На лице восторг и насмешка. Так и захлёбывается смехом:

— Вот трусиха так трусиха! Это ж Масенька моя!

Схватил он зверюгу под передние лапы. Та свернулась калачиком вокруг его руки, только хвост висит.

Ребят откуда-то набежало. Обступили Женю.

— Это кто? Женя, кто это такой?

Лида стоит на скамейке, всё ещё дрожит и шею вытягивает, засматривает через головы ребят.

— Это выдра! — с гордостью объяснил Женя. — На озере в лесу поймали. Маленькая была, вон какая выросла! — он повернулся к Лиде: — Чего ты её боишься? Её никто не боится.

Обиделась Лида и спрыгнула со скамейки.

— А я и не боюсь вовсе!

Женя нагнулся и пустил зверя на землю. Лида — прыг обратно на скамейку:

— Ой!

Все мальчишки, стоявшие вокруг, захохотали. И девочки засмеялись, а сами в сторону отбегают.

— Дурак! — вся красная, сказала Лида, стоя на скамейке.

— Труси-ишка-мамрышка! — запел Женя и припустился за выдрой. Она, смешно вскидывая зад, понеслась, покатилась куда-то по двору. Все ребята за нею побежали. Только Маня задержалась.

— Я и сама-то чуть не умерла со страху, — она вздохнула и медленно пошла за ребятами.

Из открытого окна на третьем этаже высунулась полная пожилая женщина и закричала:

— Женя! Неси домой выдрёшку! В подвал забежит, пропадёт.

Со своей скамейки Лида видела, как с серо-коричневым клубком в руках Женя, окружённый ребятами, скрылся в подъезде.

Девочки вернулись, оживлённо рассказывая, как выдра глядела на них, как она два раза тихонько свистнула. Лиде было досадно, что она с перепугу не рассмотрела диковинку.

И она сказала небрежно:

— Ну и пусть! И очень надо. Ещё с какими-то… выдренными крысами будет тут наскакивать на людей. Усатик этот! Из нашего класса.

СЕРЫЙ КОМОЧЕК

Сказать по правде, Женя променял Шумика на выдру. Учительнице он не соврал: он, и верно, подарил своего пёсика дяде Косте. Но не получил бы дядя пёсика, несмотря на все просьбы, если бы не выдра.

Соседские мальчики-подростки принесли в шапке с озера серый пушистый комочек.

Бабушка ахнула:

— Это кто ж такой?

Женя тронул комочек пальцем. На него сверкнули две крохотные чёрные живые пуговки — глазки зверька.

— Ой, глядит, глядит! — закричал Женя.

— Недели две выдрёшке, — определил дядя Костя. — Эх, ребята! И зачем вы притащили эту малютку? Выкормить её трудно, мала больно. А назад положить — мать может не принять после человечьих рук; да и найдёте ли вы гнездо? Может, матка уже место переменила. Ну, давайте молоко и соску!

Соски в доме не нашлось. Дело было вечером, магазин давно закрыт. Не бежать же в районный центр в аптеку, на ночь глядя!

Ворча, дядя Костя приладил к бутылочке резинку от велосипедного насоса, вложил её в лягушечий рот зверька и осторожно наклонил бутылочку. Молоко из бутылочки медленно исчезало. Выдра жадно сосала.

Бабушка прониклась жалостью к лесной зверюшке, сама её поила молоком из соски, которую на другой день достали у одной колхозницы, по нескольку раз в день купала выдрочку в корыте, нежно бормотала над ней:

— Ах ты, моя масенькая, глупая, отняли тебя от матери.

Так выдру и прозвали Масенькой, Масей. Вскоре она уже пила молоко прямо из блюдца, полюбила сырую рыбу и бегала по всей комнате.

Когда Мася вылезала из корзины, где ей бабушка устроила мягкое гнездо, Шумика выгоняли из избы, чтобы он не обидел маленькую выдру.

Правда, раз и навсегда дядя Костя запретил Шумику трогать Масю.

В первый же раз, как Шумик, болтая ушами, подскочил к выдрёшке и сунулся к ней своей мордой, дядя Костя схватил его за шиворот, пребольно ударил и коротко, строго приказал: «Назад!»

Такой непослушный в Ленинграде, Шумик охотно подчинялся дяде Косте. Дядя часто брал его с собой в лес и многому выучил за короткое время: носить за ним вещи, сидеть и лежать не шелохнувшись, бежать, внезапно останавливаться по приказу, отыскивать и приносить далеко брошенную палку и чучело дикой утки. При этом Шумик не смел ни разорвать, ни хотя бы немножко потрепать чучело.