Странная девочка, которая влюбилась в мозг. Как знание нейробиологии помогает стать привлекательнее, счастливее и лучше

Случай Адамс кажется мне поразительным еще по одной причине. Причем сама художница в период написания картины Unraveling Bolero об этом не знала… Словом, в период создания своего шедевра композитор Морис Равель находился примерно на той же стадии ППА, что и Энн Адамс. Равель – возможно, самый знаменитый пациент с ППА, который когда-либо был описан в медицинской литературе. Равель, как и Адамс, был склонен к повторениям, которые в «Болеро» выступают заглавной темой. Но повторения у него не монотонны. Напротив, в пьесе постепенно нарастает напряжение, а ее красивая и запоминающаяся мелодия как будто уносит слушателей вдаль, завораживает и не отпускает до самого конца. Из записок Адамс становится ясно, что работа Равеля околдовала ее. Вместе с другими примерами пациентов с ППА, ее случай позволяет предположить, что ключ к творчеству – это ослабление контроля, которое может возникнуть естественно, а может быть и результатом неврологического заболевания.

Неврология импровизации

История Энн Адамс – еще один пример того, как информация о больных с поражением мозга помогает нам в изучении мозговой функции. Другой подход к исследованию мозговых основ творчества – изучение умственной деятельности творческих людей. Самое сложное здесь – выбрать для исследования подходящую категорию художника. Это трудная задача. Вот назовите вид искусства, который можно быстро реализовать и оценить и которым можно заниматься, лежа внутри МРТ-аппарата. И вообще, существует ли такое искусство?

Я считаю, что самый верный ответ на эту загадку – музыкальная импровизация, то есть способность быстро и без предварительной подготовки создавать мелодию. Нейробиологи изучали две основные формы импровизации: джазовую на пианино и лирическую, рэповую.

Меня особенно заинтересовал мозговой базис рэпа. Несколько лет назад я готовила программу под названием Cool Jobs для Всемирного фестиваля науки в Нью-Йорке. Вел это мероприятие научный рэпер по имени Баба Бринкмен. Вы спросите: кто такой научный рэпер? Он во всем похож на любого другого рэпера, только говорит в своих песнях о науке. Бринкмен пишет рэп, используя научные данные о поиске пары, эволюции и человеческой природе. Мы с разговорились с Бабой о нейробиологии импровизационного рэпа, и я пригласила его прочитать лекцию в Нью-Йоркском университете об истории этого стиля и ритмах рэпа. Естественно, его лекция породила интереснейшую дискуссию о нейробиологических исследованиях областей мозга, участвующих в импровизации и рэпе.

Пока имеется лишь одно фМРТ-исследование областей мозга, задействованных в рэповых импровизациях, и несколько аналогичных исследований, посвященных джазовым импровизациям. Ученые сравнивали паттерны активации мозга во время свободной импровизации с паттернами активации во время исполнения заученных произведений. Вопрос стоял так: какие дополнительные области мозга активируются в условиях импровизации по сравнению с исполнением готовой пьесы? В обоих случаях результаты показали примерно одинаковую схему активации в пределах лобной доли. Во-первых, исследователи обнаружили, что в условиях импровизации активируется часть вентромедиальной префронтальной коры слева. Эта область связана также с организацией внутренне мотивированного поведения. Помимо повышенной активации этой области как в джазовых, так и в рэповых исследованиях наблюдалась деактивация дорсолатеральной части префронтальной коры. Считается, что деактивированная область участвует в самонаблюдении и, возможно, именно оттуда исходит голос нашего внутреннего критика, который предупреждает: «Не говори так – это глупо!» или: «Если ты это сделаешь, на тебя странно посмотрят». Во время свободной импровизации эти наблюдающие области кажутся пассивными.

Самонаблюдение или даже подавление самонаблюдения – важный аспект любого творческого процесса. Поразительно, что именно исследование джазовых и рэповых импровизаций позволило указать область мозга, без которой невозможно «отпустить себя» и «плыть по течению».

Однако пока исследование импровизации находится в младенческом состоянии. Вокруг много гораздо более интересных вопросов, на которые нет ответов, – включая и вопрос о том, что происходит, когда джазисты или рэперы начинают взаимодействовать с другими музыкантами или отзываться на реакцию зала. Есть ли в мозгу импровизаторов структурные отличия от мозга других артистов, – отличия, которые объяснили бы их талант именно в этой области? Пока мы получили лишь крохотное окошечко, через которое можем увидеть, что происходит в мозгу Джей-Зи, когда он исполняет без подготовки свои знаменитые композиции.

От Джей-Зи к Филипу Сеймуру Хоффману. Нейробиология актерской игры