Странная девочка, которая влюбилась в мозг. Как знание нейробиологии помогает стать привлекательнее, счастливее и лучше

Как я уже говорила, я росла в атмосфере любви к театру и кино. В детстве я обожала не только музыкальные фильмы и спектакли, но и великие драмы, такие как «Унесенные ветром», «Выбор Софи» и «Крестный отец». Я восхищаюсь актерами, которые дают нам почувствовать, что на экране разворачивается настоящая жизнь. Несколько лет назад я получила возможность увидеть актерскую профессию изнутри. Это случилось во время мероприятия под названием «Еще раз, с чувством» – оно проводилось Институтом эмоционального мозга Нью-Йоркского университета. Проводилась открытая дискуссия между актерами, в которой участвовали Тим Блейк Нельсон, ныне покойный великий Филип Сеймур Хоффман и нейробиолог Рэй Долан. Вел дискуссию актер, режиссер и профессор Школы искусств Тиш Нью-Йоркского университета Марк Уинг-Дэви. Все началось с общих вопросов о подходах к актерской игре, адресованных одновременно Хоффману и Нельсону. Самым запоминающимся стал вопрос Уинга-Дэви к нейробиологу: «Есть ли что-то общее между актерской игрой и индуцированием ложных воспоминаний? Иными словами, мы видим на сцене настоящие эмоции или что-то иное?»

Разумеется, правильный ответ на этот вопрос никому не известен, но Долан храбро предложил возможное объяснение. Он сказал, что игра – не то же самое, что настоящие эмоции: находясь на сцене, актер ощущает аудиторию и наблюдает за собственными эмоциями иначе, чем когда чувствует их на самом деле. Нейробиолог предположил, что в игре актеров присутствуют основные элементы настоящих эмоций, но полного совпадения все же нет.

Не успели прозвучать эти слова, как Хоффман заявил: «Я не согласен!» И признался, что во время игры по-настоящему чувствует каждую изображаемую эмоцию.

В этот момент, я уверена, все в аудитории подумали: «Именно поэтому ты блестящий актер и обладатель Оскара!»

Хоффман отверг аргумент о том, что актерская игра отличается от реальной жизни, потому что проходит под зрительским контролем. Ведь и в жизни мы всегда наблюдаем за собой как бы со стороны: мы контролируем себя, когда идем в магазин за молоком или проводим важную презентацию перед большой аудиторией. Мы наблюдаем за собой и на сцене.

Хоффман сказал: «Эмоции, которые я испытываю там, настоящие, – даже если сцена, которую я играю, совершенно фантастична. Я все равно живу».

Нельсон предложил другой взгляд. Он сказал, что ссора с женой на сцене – не то же самое, что ссора с настоящей супругой дома, потому что актер на сцене знает, что за ним наблюдают.

Но Хоффман стоял на своем: люди всегда наблюдают за собой, размывая границы между реальной жизнью и актерской игрой. Он зашел так далеко, что заявил: «Я думаю, люди просыпаются и думают: мне должны бы платить за это!» Сам он, безусловно, заслуживал, чтобы ему за это платили.

Стало ясно, что существует несколько разных, но одинаково эффективных подходов к актерскому делу. Различий во мнениях о том, как лучше сыграть ту или иную сцену, больше чем достаточно. Но все согласны, что когда сцена сыграна хорошо, каждый может оценить и почувствовать ее одинаково. В тот вечер я поняла, как трудно было бы изучать нейробиологию актерского мастерства – при том, насколько сильно различаются взгляды на это ремесло. Мои коллеги, похоже, со мной согласны: ведь я не смогла найти ни одного исследования на эту тему – разве что статью в британской газете Guardian о фМРТ-лаборатории в Лондоне, которая изучала мозг актрисы Фионы Шоу. В исследовании сравнивалась активность ее мозга при чтении стихов и простом перечислении цифр. Оказалось, что при чтении стихов у Шоу была повышена активность в той области теменной доли, что связана с визуализацией. Больше никаких выводов сделано не было. Эта область по-прежнему открыта для исследований.

Обретая креативность

Конечно, не всем суждено стать знаменитыми на весь мир рэперами или актерами и не у всех есть поражения мозга, повышающие творческий потенциал. Тем не менее многие (включая и меня) стремятся максимально увеличить творческую часть повседневной жизни. К счастью, нейробиологам есть чем помочь нам и подстегнуть нашу креативность.

Гуру творчества считают, что ключ к повышению креативности – умеренность. Это значит, что хотя дивергентное мышление полезно для творчества, абсолютное преобладание такого мышления может привести к появлению нелепых идей. Результаты некоторых исследований подчеркивают важность сосредоточенного внимания для некоторых форм творчества, но если внимания слишком много, можно не увидеть за деревьями леса. Другие исследования показывают: сдвиг точки зрения или попытка сделать что-нибудь контринтуитивное может привести к новым озарениям. Однако слишком большой сдвиг может увести в сторону от задачи.

Какой из этого надо сделать вывод? Не забывайте об умеренности, когда пробуете дивергентное мышление, сдвигаете перспективу и фокусируете внимание!