Странная дружба (СИ)

— Хорошо, — кивнул вожатый, судорожно запоминая имена подопечных и от того забывая их в мгновение ока. Он и сам не ожидал, что будет так нервничать от простой встречи с шестнадцатилетними пацанами. Но пацаны, как оказалось, мало чем отличались от него, двадцатидвухлетнего. Ему бы в первый год отряд помладше — он и сам настраивался на десятилеток. Но к ним поставили ещё более юных вожатых. Так что стараясь настроить себя на взрослый лад, Саша торопливо отрапортовал:

— Сейчас строимся на линейку, а потом я вам всё здесь покажу.

Он развернулся и пошёл через предбанник на улицу. И немало обрадовался, когда услышал нестройные шаги за спиной. Его послушались, а значит первую победу он уже одержал.

Площадка для построения не была такой уж большой и всё равно оказалась в состоянии вместить в себя все вновь прибывшие лагерные отряды. Их девятый прибыл почти последним — ждали только самый старший, десятый. Который, возможно на правах старшего, не торопился.

Максим от нечего делать стал осматривать неровные ряды по краям асфальтового поля.

С самого края гужевались пятиклашки, шумя и пихаясь. И не представляя особого интереса — что интересного может вытворить младший отряд? Ну, если ты, конечно, не вожатый этого отряда.

Отряды постарше вели себя спокойнее — девушек пропустили вперёд и те теперь, недовольно переминаясь с ноги на ногу, о чём-то переговаривались друг с другом.

Максим зацепился взглядом за одну из них. Если не знать, то можно принять её за пятиклашку, ошибочно отбившуюся от своих — настолько она была небольшого роста. Хотя, наверное, только подслеповатый мог не знать, что пятиклассницы обычно не отличаются особым телесным рельефом — если они, конечно, не героини аниме.

А эта была вполне реальной. И одетой не как пятиклассница — та стайка девочек предпочитала яркие заколочки, туфли с милыми перепонками и лёгкие платица, в которые их одевали ещё дома. Эта же была в короткой джинсовой юбке и светло-бежевой футболке с поблёскивающим в солнечных лучах загадочным принтом. Стояла она чуть впереди от основного строя, скрестив не слишком длинные ноги и периодически перекатываясь на рёбра стоп, напрягая, видимо, крепкие сухожилия. Была она примерно по плечо основному «составу» — и это только девушкам — но, судя по независимому виду и ровной спине, её это не сильно волновало. В ожидании торжественной речи она ни с кем не разговаривала, а, как и Максим, оглядывалась по сторонам.

У неё были тёмные волосы, отливающие серебром, если она поворачивала голову. И та странная стрижка, когда у лица волосы длинные, а сзади — короткие, и линия волос образовывает что-то вроде треугольника. Максим успел рассмотреть, пока девушка отвернулась к пустующей пока сцене с установленной на ней длинным микрофоном.

Несколько раз она пересекалась взглядом и с Максимом — и тот мог окончательно убедиться, что это не приблудившаяся малолетка, а вполне себе его ровесница — у малолеток не бывает обычно таких острых глаз, да и лица больше округлые. А у этой уже какое-то по взрослому рельефное — с острыми скулами, высокой переносицей и впалыми щеками. А вот фигура, напротив, обладала мягкостью и резкими перепадами между грудью и бёдрами. Да и ноги были хорошо очерчены, как у спортсменки. Плохим зрением или отсутствием наблюдательности Максим никогда не страдал.

На его лице взгляд девушки так ни разу и не остановился, только проскальзывал, словно по неинтересной картине. Да и вообще облик её транслировал такую независимость, что за всю смену она наверняка заговорит с кем-нибудь, только если её начнут пытать.

Общий ненавязчивый гомон проредился сухим близким стуком. Максим инстинктивно повернулся. Рядом с их отрядом строился последний, опаздавший. И ближе всех к нему оказалась высокая блондинка, которая усиливала свой рост ещё и тонкими, как гвозди, каблуками — это они процокали по ровному асфальту. Короткие шаги заставляли длинную светло-розовую юбку с узкими складками развеваться у самого подола. А белая блузка, казалось, отражала слепящий солнечный свет. Длинные волосы был собраны двумя прядками за ушами и подколоты заколкой в виде металлического красного бантика. Так волосы можно было оставить распущенными, и они не лезли в глаза.

Девушка была у своего отряда крайней, поэтому она ближе всех встала к девятому. И, по всей видимости, привлекла внимание не только Максима.

— Как она тут, по лопухам, будет на своих каблуках шастать? — пробормотал тихонько Вадим, ни к кому не обращаясь. Наверное, собирался он насмехнуться, как над полным Димой. Но талантом насмешника он, по всей видимости, не обладал, так что получилось у него как будто и с восхищением.

Девушка его явно не услышала, так что никак не отреагировала. А потом раздался противный звук проверки микрофона. Лагерное население, не сговариваясь, поморщилось, и дружно развернули головы к сцене. Первый акт всеобщего единения.