Странная книга

– Капитан, здесь в Карской Плеши три сотни человек живёт с погранцами вашими. Голоса всех жителей этого посёлка я знаю. Дальность радиостанции 300 километров, здесь ближайший город как раз на этом расстоянии. Там наш штаб, но мощности станции уже не хватает, чтобы до штаба "добить". Старенькая она, но перекличку мы по прежнему проводим, чтобы убедиться в том, что уже известно. Наша радиостанция не добивает и до метеостанции, которая в сотне километров отсюда находится, на островах. А там автоматика работает круглый год, а люди прибывают туда летом для обслуживания. Со своей УКВ станцией. Этим летом мы на их волне не смогли связаться, и они на нашу переключались с тем же успехом. Мёртвая она. Радиостанция-то мёртвая у нас. Я доступно объяснил? И ещё – был трезвый. Голоса мне не чудились. Один голос молодой девушки звучал в радиоэфире. С разным качеством связи, то она пропадала, то приближалась. Так бывает, понимаете? Ну, почти… Бывает.. Может хватит меня мурыжить, мне мои командиры надоели уже. То я переворот готовлю, то бомба в Кремле им чудится. – Буханцов обхватил голову и вздохнул.

– Я читал раскладку твоих диалогов. Твоих. Твою девушку не засёк ни один из всех постов прослушивания ГРУ и ФСБ. Ты мог бы и сам с собой поговорить, может быть хотелось тебе понт навести на командиров своих, мало ли. Да радиостанция твоя работает вроде, раз мы тебя слышали.

– Да она на передачу только работает, там блок приёма выгорел почти весь! – Буханцов вскочил.– Когда не работает один из блоков, станция не работает вся. Так она была настроена, чтобы от дополнительной перегрузки всё остальное не погорело. А в ту неделю почему-то всё по другому было, но радиообмен с Лидой прекратился внезапно. Так же, как и начался. Слава Богу, хоть я успел…

– Успел или нет?

– Успел. Лида радистом была, в посёлке Карская плешь. В 1942 году. Она про Сталинград от меня узнала, а здесь они давали метео нашим самолётам, которые караваны прикрывали. Корабельные, которые нам америкосы с англичанами отправляли. В войну здесь человек 50 жило в двух бараках и особист у них был даже. Голодали, потому что корабль с продовольствием не пришёл к ним в навигацию.

– Охотой чтоли жили?

– Ну да… Как могли выкручивались, дрова хорошо хоть были. И батареи на радиостанцию им с самолётов сбрасывали, оружие там и продуктов тоже… Да мало.

– Фамилия какая у неё?

– Богомаз.

– Как???

– Богомаз, можете проверить. Фамилию особиста сказать?

– Ну скажи. Ты ему фамилии наших… Кремлинов передавал?

– Ну так кому же! Именно ему. Под запись. Чтобы он всё это дело до Сталина довёл. Кречетов!

Я вызвал дежурного и дал ему текст запроса, который набросал в своё управление. Попросил ещё принести чай с печеньем, а то бы и покрепче чего.

– Я знаю, что ты говорил в эфир, наверно такой же текст выдал бы и я. При определённых обстоятельствах. Всё чётко, подробно, чтобы сталинский каток истребил всех этих правителей в материнском чреве, или не дал им жизни до самой смерти. То, что этого не произошло – тебя не удивляет?

– Нет. Ничуть. Сталину рожки-то рисуют те, кто оскал дьявольский под ботоксом своим прячет. Главное для меня было – довести информацию.А там уж как Сталин решит.

Дежурный вошёл и дал мне записку из радиорубки.

1. Богомаз (Дурова) Лидия Николаевна. 1922-2001

2. Кречетов Сергей Иванович. 1900-1977. Полковник КГБ. Последняя должность – заместитель начальника 9-го управления КГБ.

– Вот тут мне ответ на запрос мой пришёл. Не было, понимаешь тут никаких метеорологов в войну. И особистов тоже не было. Сам понимаешь, нестыковка какая-то. Так что давай, пиши объяснение. Согласно которому ты пребывал в состоянии депрессии, произошёл душевный надрыв и твоя девушка тебе изменила к тому же. Пиши что-нибудь, но одно укажи чётко: сам с собой говорил, чтобы всем завидно было.

– Какая девушка изменила? Да её тут полпосёлка того… А я для неё такой же как и она для меня. Нет у меня девушек, блин.

– Пиши, бля! – я почувствовал, что если у меня в жизни произойдёт нервный срыв – то момент выбран самый подходящий. – Пиши, Ваня!

Я вышел на улицу. Морозная свежесть ворвалась в мои лёгкие, и мне хотелось впитать её всем телом. Да что же это за хрень такая. Ну почему? Начальник заставы вышел следом и что-то спросил.

– Что?

– Говорю, что с этим Буханцовым делать?

– Пусть пишет. Не мешать. Потом бутылку с закуской туда. Борт когда к полёту будет готов?

– Теперь завтра, погода плохая.

– Хорошо, три бутылки. Если можешь, конечно. Или скажи где купить можно.

– Не вопрос, устрою как надо. Ты чего это, напиться решил?

– Надо же хоть раз в жизни нажраться. И пострелять, как тогда, понишь?

– В Таджикистане чтоли? Да нахер надо, лучше по мишенькам. Мы ещё машины на стрельбище старые отволокли. Так что пострелять есть куда. Сейчас зам по боевой подготовке скажу, чтобы подготовил тебе… Как ты там называл… А-ааа, ристалище.

– Много духов я тогда увалил?

– Восьмерых. Остальные разбежались. А ты уже был в коме, Серёга. Мы всей заставой о тебе молили. Прикрыл отход и чуть не…

– Буханцов-то из "чеченцев", ты с ним как?