Странная Салли Даймонд

– Могу быть у тебя сегодня к обеду.

– Вы хотите пообедать?

– Нет, просто чашка чая…

– Я могу сделать сэндвичи с ветчиной.

– Это было бы замечательно.

– Не берите с собой Дональда, хорошо?

– Ну ладно, он пока восстанавливается после операции, но почему ты не хочешь его видеть?

– Отец говорил, что он ленивый болван, который женился на вас ради денег.

Тетя рассмеялась.

– Почему вы смеетесь?

– Ох, твой отец. Еще сам говорит о проецировании…

– Я не понимаю. Мне не нравится, когда надо мной смеются.

– О боже, я смеюсь не над тобой! Слушай, не переживай. Я не буду брать Дональда.

Я повесила трубку сразу после того, как мы разделались с прощаниями, которые всегда страшно раздражают: «До свидания», «Пока», «До свидания», «До скорого», «Да, пока», «Тогда до свидания»… Это так утомительно.

Через два часа я пошла на кухню делать сэндвичи. Я смастерила слинг из отцовского шарфа, чтобы держать Тоби как можно ближе к сердцу. Я рассказала ему о нашей сегодняшней гостье. Снова спросила про «C». Я не ждала ответа, но мне было приятно с ним разговаривать. Я не чувствовала себя одинокой.

Когда я открыла дверь, за ней стояла тетя Кристин с огромным букетом цветов.

– Дорогая! Боже, сколько лет прошло! Ты такая высокая! И красивая!

Тетя Кристин всегда выглядела как модная копия мамы. Но сейчас она разочаровывающе постарела. Я чуть не сказала это. Кожа на ее лице обвисла, хотя глаза под золотыми тенями и пышными черными ресницами были по-прежнему яркими. Ну, логично. Мама умерла уже очень давно. Я чувствовала себя рядом с тетей вполне спокойно, пока она не попыталась дотронуться на меня, и я отшатнулась.

– Извини, – она подняла руки вверх, как при аресте. – Помнишь, раньше ты разрешала мне подержать тебя за руку?

Это правда, но мы давно не практиковались.

Мы пошли на кухню, и я поставила воду и начала заниматься чаем. Я наблюдала за ней. Тетя Кристин посмотрела на меня и улыбнулась.

– Как твои дела? Я смотрю, ты еще не повесила никаких украшений?

– Нет, мы с отцом решили, что это для детей.

Тетя Кристин нахмурилась.

– Я сейчас получаю разные письма, – начала я. – Некоторые люди хотят подружиться со мной. Некоторые меня ненавидят. Мне написали, что я дьявольское отродье.

– Можно посмотреть?

Я показала ей разобранную почту.

– Так, ну это можно отправлять прямо в мусор, – заявила она, взяв в руки злые записки и письма от журналистов. Я согласилась. Мне не хотелось ничего этого хранить, только письмо от моей одноклассницы Стеллы и записку от «С».

– Как ты себя чувствуешь?

– Все в порядке. Отец написал, что мне нужно переехать в деревню. Он говорит, мне вредно жить здесь совсем одной.

– Тебе тут не одиноко?

– У меня есть Тоби, – я показала ей своего медведя.

– Тоби не человек, милая.

– Я знаю. Я не идиотка.

Она ничего не ответила. Мы посмотрели друг на друга. Тетя наклонила голову, и ее глаза смягчились.

– Что со мной случилось до того, как меня удочерили?

Сначала она отвела взгляд, посмотрела в окно, затем в пол, но потом снова мне в лицо. Тетя Кристин осторожно спросила:

– Можно я возьму тебя за руку?

– Зачем?

– Знаешь, прикосновения могут действовать успокаивающе. И это неприятная история.

Я позволила ей взять свою руку и положить ее между ладонями.

– Джин говорила, что ты… была под лекарствами, что, ты ничего не помнишь?

Я кивнула головой.

– Твоя мать – твоя настоящая мать, я имею в виду, она… умерла.

– От чего она умерла?

– Ее похитил мужчина, когда она была совсем молодой, когда она была… ребенком.

Я смотрела передачи и фильмы про мужчин, которые похищают молодых женщин.

– Он запер ее в подвале?

– Да, вернее, нет, это была задняя пристройка к его дому. Он жил в огромном доме на участке в пару тысяч метров в Южном Дублине. Он держал ее там четырнадцать лет.

У меня в голове загудело.

– Пожалуйста, остановитесь.

Тетя погладила мою руку.

Я отвернулась, чтобы наполнить чайник. Взяла сэндвич и съела его. Тетя Кристин сидела молча.

– Хотите?

– Что, извини?

– Хотите сэндвич?

– Нет. Милая, мне так жаль. Это ужасная история. У тебя есть друг, которому я могу позвонить? Что насчет Анджелы?

– Да, я сейчас ей позвоню.

Мы с Тоби вышли в коридор, и я взяла телефон. Анджела не работала по выходным, так что я решила, что не побеспокою ее.

– Анджела? Тут моя тетя Кристин. Она сказала, что мою настоящую мать похитили…

– Черт.

– Что?

– Я хотела быть рядом, когда ты откроешь последнее письмо отца. Оно все объясняет… ну, почти все. Могу я поговорить с Кристин?

Я позвала тетю к телефону и вернулась на кухню. Я не могла расслышать, что именно она говорила, но слышала ее срывающийся голос. А потом услышала, как она повесила трубку. Когда тетя вернулась за кухонный стол, ее глаза были мокрыми от слез.

– Салли, похоже, я все испортила. Анджела уже едет. Давай поговорим о чем-нибудь другом, пока она в пути?

– Вы думаете, она любила меня? Моя настоящая мать?

Тетя Кристин взяла сэндвич.

– О, я думаю, она любила тебя всем сердцем.

– Откуда вы знаете?

– Сэндвичи просто потрясающие. Давай дождемся Анджелу, ладно?

– Мне сделать еще сэндвичей, для нее?

– Я сделаю. Хорошо, что Тоби не ест, а то у нас бы кончился хлеб.