Странная женщина

Вот дурак. Нет уж, пусть жена тебя мучает.

Хитро улыбаюсь:

– Не хочу.

– Давай, давай!

– Не-а.

Вырываюсь из его рук, хватаю рюкзачок, моментально оказываюсь у входной двери. Да, проиграл ты, батенька. Броситься на меня ты не сможешь – темперамент не тот. Давай, выметаемся из квартиры.

В лифте герой-любовник требует поцелуй. На прощанье. На первом этаже зависает у двери и не даёт мне выйти. Отчаялся… Ускользает из его рук так удачно приглашённая девушка, ну что вот ты будешь делать? А самолюбивый, видать, дядька, не нравится ему проигрывать. Сейчас будет «силой вырывать поцелуй». Хотя бы о малюсенькой победке, но вспомнится ему сегодня. Фигушки. Не получится и этого.

Проникновенно улыбаюсь, словно скорблю о неизбежности нашей разлуки, страстно вздыхаю и первая приникаю к его губам. Конечно, подло слюнявлюсь при этом. Но коллега гнусной Светки всё равно радуется. Пытается влезть языком мне в рот, но волна слюней на страже! Вот уж понятно, где он работает – даже язык у него какой-то канцелярский.

Выпустив огромное количество слюней и размазав их по лицу ухажёра (ну вот такие мы странные!), вырываюсь и решительно иду на улицу. Весь в тоске, Светкин коллега вприпрыжку бежит за мной, просит бывать хотя бы у них на работе. Я обещаю. Чего бы не пообещать? Бросаю на него печальный взгляд. Кинутый дяденька, ищущий любовных приключений, остаётся с носом и с остальными своими проблемами.

Я скрываюсь за стеклянными дверями метро, несмотря на то что кавалер пытался схватить меня за руки, но не очень-то решился – я реконстракт-гёрл всё-таки.

В тёплом метро хочется плакать. Эх, а пакет с витаминами я забыла в этой злосчастной квартире! Ну и пропади они пропадом, я и так здорова.

Тем более что я еду, я с каждым метром пути приближаюсь к нужной мне точке, я делаю переходы на нужных станциях. Вот, всё, этот последний – устраиваюсь на сиденье полупустого вагона. И теперь только прямо.

Что я думаю? И конкретно о мужчинах? Да ну их. Плохо я думаю, и от этого нагло улыбаюсь. Я люблю героев, и ничего, видно, с этим поделать нельзя.

…Нет, определённо сегодня мужчины мстят за обиженных мною собратьев. Словно нарочно, они показывают такие картинки, от которых моё мнение о мужчинах падает до самого смешного уровня.

Напротив меня, на пустом сиденье, которое в более многолюдное время занимают обычно три человека, развалился и спит бутуз в расстёгнутой куртке. Шапку свою он не выпускает из рук и сжимает так, что если бы это была кошка, а не шапка, то орала бы она сейчас дурным голосом на весь вагон. Одет бутуз так, как обычно наряжаются коммерсанты среднего достатка. Значит, или на дело ходил, или это дело обмывал да перебрал. И всё бы ничего, только спящий коммерсант совсем себя не контролирует, самозабвенно похрапывает, шлёпает губами и время от времени громко пукает. Вижу, как из дальнего конца вагона на него смотрят и смеются девчонки-школьницы.

А бутузик продолжает спать и не понимает, какое влияние на формирование образа идеального мужчины он оказывает сейчас на этих девчонок. Да и на меня тоже, конечно. Очень хочется его презирать, но я думаю о том, что на его месте могла быть и я, пьяная и противная, если бы пила со Светкиным коллегой водку, а не вино. И ещё вспоминаю о позднем времени и о том, что сейчас тоже не совсем идеальные мужчины из органов охраны порядка выгребут из вагона этот образец особи мужского пола планеты Земля – и не дождётся его сегодня домой семейство (у него на пальце я заметила обручальное кольцо – значит, и этот парень кому-то приглянулся). Я вздыхаю и мысленно прощаю его, а чтобы не смеяться над несчастным, пересаживаюсь так, чтоб не видеть его, горемычного. Но даже сквозь грохот вагонных колёс я периодически слышу его и не могу сдержать улыбку.

Вошедший на очередной станции молодой человек тут же примечает меня и подсаживается. Ну понятно, одинокая девушка, которая улыбается сама себе. Спрашивает, почему я еду одна и так поздно – и тут я понимаю, что это экземпляр весьма прилипчивый. Я устала, я подставлена подругой, а потому расстроена, так что сил на борьбу у меня мало. Но что делать? Я, можно сказать, на работе, значит, смелее в бой! (Это я себе мысленно командую.) Так, ехать мне ещё семь остановок, а назначать свидание, на которое я, естественно, не приду, мой потенциальный кавалер не хочет. Ему надо всего и сразу. Он презрительно косится в сторону копошащегося на сиденье бутузика, мол, фу, какой нехороший, я лучше. Эстет, значит…

Стоп, дорогой эстет, придумала! Почему я свой ранец стараюсь ровно держать, почему грела его, прижимая к себе, на улице? Да потому что есть там кое-что у меня… Остановок осталось теперь шесть, но я всё равно успею выполнить намеченную программу.

Откуда я еду, спрашивает. Ну, пожалуйста.

– Я еду с работы и на работу, – устало вздыхаю я.

– И где же вы работаете, если не секрет? – а вот тут уже на «вы». Приятненько. Да как умильно спрашивает-то! Ещё бы – куда это можно ехать на работу, когда время стремится к полуночи?