Странник

— Меня задержал курьер, только что прибывший из Ягодника. — Так по-арваннетиански звучало название места, где он оставил позавчера первое из своих подразделений для основания базы. — Поскольку мы поставим здесь второй гарнизон, мне бы хотелось, естественно, знать, как там дела.

— Ну и как? — Хотя она и говорила вялым голосом, но ведь все-таки прервала свое молчание! Ему захотелось вдруг сказать ей что-то приятное.

— Патруль попал в засаду. — Он досадливо поморщился. — Два человека погибли, трое ранено. На рассвете караульный был найден связанным.

«Неужели она улыбнулась?»

— Хорошо, — прошептала она.

— Krah? — Он сдерживал свой гнев. — Что здесь хорошего? — спросил он. — Что погибли люди?

— Почему бы и нет? Клан Йяира — далеко не увальни.

— Но… — Сидир расставил ноги и широко раскинул руки, пытаясь образумить ее. — Донья, это же бессмысленно. Погибло и четыре северянина. Из них — две женщины. Остальные наверняка видели, что не смогут победить в схватке, но дрались, пока горн не вызвал подкрепление. Да это же полное сумасшествие — атаковать так близко от нашего лагеря!

— Что ж, они убили двоих, а потом и третьего. И убьют еще больше.

— Но мы ведь даже не вторглись на их землю! Мы движемся торговыми путями.

— Ваши намерения вполне очевидны. — Донья наклонилась вперед. Едва заметный налет озабоченности смягчил ее холодность. — Ну что, теперь ты, Сидир, поверишь моим предупреждениям, которые я без конца повторяла тебе? Вам не захватить земли севера. Вы можете только убивать северян. В конце концов вы разделитесь, и часть вас отправится домой… А сколько же костей твоих воинов останется на этой земле к тому времени?

Он немного помолчал, а потом прошептал:

— Марс был красным до наступления ледника.

— Что ты имеешь в виду?

— Ничто не может быть вечно — ни жизнь, ни форма, ни содержание. — Судя по ее ответу, он смел надеяться, что он проник за панцирь, который она соорудила вокруг себя. «Я переведу разговор с этой темы на нас». — Он шагнул к туалетному столику. — Хочешь немного вина?

Она не отказалась. Он налил из графина в фужеры красного вина, подал один ей, поднял свой, как это было принято у бароммианцев, и сделал глоток. Вино было из прибрежных равнин восточного Рахида, где созревают апельсины, и кислое на вкус.

— Донья. — Сидир присел на край матраса. Он посмотрел ей в глаза. Его тело страстно хотело ее, однако он пытался успокоить биение своего сердца. — Прошу тебя, выслушай. Я знаю, почему ты несчастлива. Когда мы по реке пересекли южную границу Рогавики, тебе это запало в душу. Неужели этот факт так опечалил тебя? Я спрашивал тебя, но не получал ответа. Почему ты не расскажешь мне, что ты чувствуешь, и не попытаешься принять мою помощь?

Ее взгляд был похож на взгляд пойманной рыси.

— Ты знаешь, почему, — грустно ответила она. — Потому что ты идешь войной на мою землю.

— Но я никогда не скрывал этого. И все же в Арваннете… да и в начале нашего путешествия…

— Тогда твои намерения были просто намерениями, которые могли и не осуществиться. Когда же это действительно произошло, все стало по-другому.

— И все-таки… ведь мы уже владели этой землей, и неоднократно… и однако… ты сама призналась, что жители Рогавики — не одна нация, и местный клан — не твой; твоя родная земля — далеко отсюда.

— Вот почему, Сидир, я пока еще могу сдерживать себя. Но все равно мучительно сознавать, что жители Йяира и Лено страдают сегодня, а завтра эта участь ждет Маглу.

— Им нужно просто понять, что они находятся в подчинении у Престола, и соблюдать мир в Империи. Никто не собирается тиранить их.

— Эту землю заполонят пастухи и землепашцы.

— Но им хорошо заплатят за землю.

— Это будут вынужденные сделки под предлогом того, что на самом деле она никому не принадлежит, поскольку ни у кого нет глупого кусочка бумаги, где бы подтверждалось право на владение этой землей. Но за какую плату можно вернуть наших диких животных?

— Потребуется много времени, чтобы колонизировать такую огромную страну. Не одно поколение будет осваивать новые земли и новые методы. Куда более лучшие методы. Внуки будут рады, что они родились в цивилизованной стране.

— Никогда. Это невозможно.

Ее упрямство рассердило Сидира. Между ними действительно возникла непробиваемая стена. Он сделал еще одни глоток. Вино немного успокоило его.

— Почему? Мои собственные предки… Но я повторяю тебе свое предложение. Ты и твой Хервар, вы сотрудничаете с нами, не оказываете сопротивления. Вы не помогаете другим кланам, наоборот, помогаете убедить их принять новый порядок. И тогда никто не будет пересекать ваши границы без вашего разрешения, и ни одному переселенцу не будет позволено войти на вашу территорию, если ваши потомки не захотят того.

— Почему я должна верить этому?

— Черт бы тебя побрал! Я же объяснял! Ведь это вытекает из мудрой политики конфедерации вербовать союзников среди местного населения… — Он залпом осушил бокал.

Донья тоже немного отпила. Неужели ее тон стал мягче?