Странник

Но незнакомец вытащил не пистолет и не нож, а сложенный лист пергамента, расстелив его на столе. Николас, взглянув на красную восковую печать с выдавленным древом Линденов, снова поднял глаза на старика. София же выхватила пергамент, перевернула и встряхнула, словно ожидая, что из складок посыплется яд.

– Наш… цветок, – проговорил старик, подчеркивая выбор слова, – занят другими делами. И теперь, оказав ей любезность, я откланяюсь, чтобы…

– Любезность? – переспросила София, от эля ставшая бесцеремоннее обычного. – А вы разве не страж?

Мужчина оттолкнулся руками от стола.

– Был стражем, пока другая семья не поубивала моих. Теперь делаю, что заблагорассудится. Что в данном случае означает: откланиваюсь.

Николас встал в то же миг, что и страж Линденов, догнал его в толпе и схватил за рукав:

– Что еще за «другие дела»? Мы ждали ее…

Страж вывернулся из рук Николаса, задев другого завсегдатая таверны и плеснув элем Николасу на ботинки.

– Я похож на того, кому Роуз Линден станет открывать свои треклятые тайны?

Справедливости ради, учитывая его помятый вид и весьма впечатляющий шрам вокруг шеи, который мог остаться только от веревки, он был очень даже похож.

– Она сообщила вам еще хоть что-нибудь? – нажимал Николас, раздражаясь от того, что приходится повышать голос, перекрикивая повизгивание скрипки и громогласный смех завсегдатаев. – Она еще на острове?

– Ты по-аглицки-то разумеешь, милок? – усмехнулся страж. – Мне тебе, что, по-хранцузски растолковать или…?

Женский вскрик прорвался сквозь раскаты басовитого мужского гомона. Николас обернулся к их новому столику, обнаружив рядом с ним девушку-служанку, лихорадочно собиравшую раскиданные по столешнице осколки. Еще одна щуплая фигура в синей матросской курточке промакивала жидкость, капавшую со стола на пол.

– Ты, корова! – заорала София, выхватив тряпку из рук смущенной девушки и хлестнув ее по переднику.

– Случайно… Простите, ради бога… Споткнулась… – бедняжка едва могла выдавить полслова.

– Ты что, слепая? – расходилась София. – У меня один глаз, а я и то лучше вижу!

– Удачи тебе с компаньоном, – хмыкнул страж и, пока Николас оборачивался, уже вынырнул в другом конце зала, отделенный людским морем. Ветер вновь от души грохнул дверью, и страж растворился в ночи. Хозяин «Трех корон», отставив поднос с пойлом, пошел заложить засов, прежде чем дождь промочит пол.

– В чем дело? – спросил Николас, проталкиваясь к их столу. София, откинувшись на стуле, мрачно наблюдала, как служанка сметает последние осколки себе в передник.

– Кто-то, – с нажимом сказала София, будто этот «кто-то» не стоял рядом с ними, – будучи полной и окончательной дурой, решил перевести отменный ром, искупав в нем меня…

По правде говоря, жидкость весьма кстати освежила ее запах.

– Я не дура! – служанка побагровела. – Я смотрела, куда иду, но что-то попало мне под ноги!

Девушка унеслась, прежде чем Николас успел выдавить что-нибудь примирительное. А София, разумеется, разъярилась еще пуще.

– Что? Не может вынести даже намека на критику? – огрызнулась она, и вдруг заорала ей вслед: – За собой следи, ты чертова…

– Хватит! – оборвал ее Николас. – Давай посмотрим письмо.

София скрестила руки на груди и откинулась на стуле.

– Чудно! Ты мне его даже подержать не дал, ни секундочки!

– У меня нет времени на игры, – отмахнулся он. – Просто дай мне письмо.

Она ответила на его жесткий взгляд невинным выражением лица. Беспокойный холодок пробежал по его спине.

– Письмо! – настойчиво повторил он, протягивая руку.

– У меня… его… нет…

Они проглядели друг на друга еще мгновение, Николас чувствовал, будто София режет его взглядом на куски, а сам отчаянно соображал. Потом резко наклонился, оглядывая пол, стулья, под столом. Служанка? Нет, он видел, как девушка опускалась на колени, и уж, конечно, она бы не стала торчать у стола, с которого только что что-то стянула. Не могла она и смести письмо в свой передник – он бы увидел. Значит…

Другой! Тот, что промакивал стол.

– Куда пошел тот человек? – спросил он, поворачиваясь на каблуках.

– Что ты несешь? – буркнула София, вскакивая на ноги. Пока она ворчала, Николас уловил боковым зрением край темно-синей курточки и широкополую шляпу, которая не могла скрыть лицо. Китаец наблюдал за ними с площадки лестницы, ведущей в номер наверху. Николас сделал один-единственный осторожный шаг в его сторону, но едва сдвинулся с места, как незнакомец исчез с легкостью и стремительностью зайца.

– Проклятье! – ругнулся Николас. – Подожди здесь…

София вытянула из-за пазухи не виданный им ранее пистолет и, даже не потрудившись прицелиться, пальнула в сторону лестницы. Звенящая тишина, последовавшая за выстрелом, привлекла к ним внимание всей таверны. Загремели пистолеты, ножи и старые шпаги. И от маленькой искры, воспламенившей порох, драка, которой так искала София, на которую десяток раз пыталась спровоцировать Николаса, служанку, любого, кто просто не так посмотрел, наконец-то, разгорелась не на шутку.