Странник

Происходило так, вероятно, потому, что место, в котором я оказался, находилось практически в центре звездного скопления. И количество жизненной и прочей энергий было поистине огромным. Местные жители, выросшие под этим прессом, имели энергосистему, похожую на гидростанцию. Они могли использовать сотые доли процента энергии и при этом не перегорать, как бытовая лампочка в высоковольтной сети. Именно это и произошло бы со мной, окажись я здесь в своем старом теле. Ведь в отличие от аборигенов, мою энергосистему можно было бы сравнить с парусами для тихого ветра. Но то, что произошло, было редкостной удачей лично для меня: в мощную и приспособленную для местной нагрузки шкуру вставили мозг, умеющий накапливать большие запасы из ничего и знающий, как их использовать.

Я старался максимально полно освоить неожиданный дар. Сначала пытался проделывать то, что уже умел, но на новом уровне, а затем на этой основе открывал для себя совершенно новые вещи.

Многое из того, о чем я читал или слышал, у меня не получалось. Кое-что из того, что я делал, не было описано нигде. Но я с радостью осваивал этот новый для себя мир. В свое время мне пришлось перелопатить большое количество оккультной и околомагической литературы. В попытках отделить зерна от плевел я даже ходил на консультации к ребятам из отдела «М-9», которые занимались всем этим. Но тогдашние мои выводы никак нельзя было назвать утешительными. В лучшем случае, если человек не был шарлатаном, он накапливал в себе или в подвластных ему структурах – камнях, металлах или ноосфере – какое-то количество энергии, которое затем использовал. Бойцы в основном работали с собой, остальные – со стихиями. Все прочее было скорее из области психиатрии, престидижитации или откровенного шарлатанства.

Столкнувшись с энергопотоками, на много порядков превосходящими все, что я мог встретить у себя дома, я взглянул на эту проблему под совсем другим углом.

Те рецепты, которые я тогда забраковал ввиду их полной, как мне тогда казалось, бредовости, здесь работали! Непонятно только, откуда эта информация появилась в нашем мире. И еще я заметил, что в моменты наивысшего накала духа, например, в некоторых боевых режимах или просто в ярости, я делал то, о чем никогда не мог читать или знать. Возможно, таким образом происходил качественный синтез старой информации и нового знания.

Например, мне наконец-то удалось проделать фокус, который показал мне один из моих учителей. На мгновение делать твердое – жидким и наоборот. Теперь я мог без усилий разбить рукой камень, разбрызгав его, словно пакет с водой.

В общем, скучать не приходилось.

Четыре, иногда пять часов интенсивных занятий, и я возвращался в госпиталь, вполне натурально шаркая ногами и вызывая приступ жалости даже у видавших виды медсестер.

Время шло, и я перестал задумываться о странном повороте галактической рулетки, забросившей меня на эту планету. Тем более что здесь мне нравилось куда больше, чем дома.

Мой новый мир был размером примерно с мою родину, но несколько больше. Вращался вокруг звезды класса «Голубой гигант». Аборигены назвали его Алонис. Здесь тоже не очень много суши, а воды значительно больше. Четыре материка и три крупных материковых острова. Климат – в основном тропики и субтропики. На экваторе очень жарко, а полюса умеренно холодные, с частичными зонами ледников. По всей планете много лесов и озер. День и ночь чуть короче, чем на Земле, а вот год длиннее из-за более высокой по отношению к местному солнцу орбиты.

Отдельная история была с переводом местной системы мер и весов к понятным мне соотношениям. В итоге, я просто посчитал все от нескольких известных мне констант. Скорость света и некоторые другие постоянные, как мне показалось, величины, стали основой для сравнительных оценок двух миров. Получалось, что гравитация Алонис процентов на тридцать выше земной. Связано это было не только с большими размерами планеты, но и ее более высокой плотностью.

Огромное количество природных ископаемых в основном рудного типа составляет главное богатство Алонис. Ртуть, золото, ванадий, германий, ниобий и многое другое, что на моей родине относится к классу редкоземельных, тяжелых или драгоценных металлов, здесь в порядке вещей. А вот нефть, уголь и вообще углеводороды – напротив, редкость. Но это, кстати, пошло только на пользу экологии планеты. Миниатюрные ленточные, точечные и прочие реакторы успешно заменили все вонючие двигатели внутреннего сгорания.

В плане развития техники все было почти как у нас, за исключением того, что мы только-только подошли к решению проблемы гравитации, а здесь легкие аппараты на антиграв-подушках были в порядке вещей. Правда, стоили они баснословно дорого. Компьютеры, впрочем, были исключительно аналоговые.

Еще были несущественные отличия в технологии производства пластмасс, да и то в силу небольшого количества природных источников сырья.