Странник

Пока Серафима обдумывала следующий вопрос, вошёл Крымов.

– Вот деньги. Здесь меньше, чем в первый раз, но Вы потратили больше, чем Вам выдали. Так что официально выписали столько же, но разницу уже списали. И бухгалтершу очень заинтересовало, зачем купили столько платьев. Пришлось долго объяснять, что это было не ваше решение. Вот зануда.

– Просто ей стало завидно.

– Наверно. Насколько я понимаю, со срочными темами Вы закончили?

– Да.

– Тогда кончайте с вечерними посиделками. И в воскресенье отдыхайте. Люсе я сам скажу. Сейчас тоже можете быть свободны. Жду вас завтра в тире в восемь тридцать. До свидания.

Когда Крымов вышел, Сергей Петрович посмотрел на часы.

– Ужинать ещё рано, готовить дома не стоит, да и нет там ничего кроме макарон и каких-нибудь круп. Так что задавай вопросы.

– Когда будет коммунизм?

– Через пятьсот лет с вероятностью один-два процента. Через тысячу с вероятностью три-пять процентов. Никогда – с вероятностью восемьдесят процентов.

– Так значит… партия ошибается… и мы…

– У нас разные методы прогнозирования. Какой окажется точнее, покажет будущее. Чего сейчас гадать? Но пересказывать мой прогноз и сомневаться в партийных установках я Вам не советую, даже наедине с лучшими подругами. Слишком велика вероятность неблагоприятного прогноза лично для Вас.

– А когда люди перестанут убивать друг друга?

– Никогда. Убийство – не самоцель. Ну, может, кроме некоторых сумасшедших. Убийство – это средство достижения той или иной цели. И всегда найдутся люди, которые сочтут, что это наиболее простое и удобное для них средство.

Обдумав ответ, Серафима начала задавать следующий вопрос:

– А когда…, – но её прервало появление Люси.

– Я освободилась. Диктовать будете?

– Нет, что-то настроения нет. Мы тут сидим нагуливаем аппетит. Хотя Симины вопросы его, скорее, портят. Давай следующий.

– Когда люди перестанут воевать друг с другом.

– Не знаю, возможно, никогда. Кто-то из политиков, не помню кто именно, сказал, что война – это продолжение политики другими средствами139. А политика вещь грязная. И всегда найдётся человек или группа людей, которые захотят решить те или иные проблемы с помощью войны. А проблемы могут быть самые разные. От увеличения доходов правящего класса в отдельно взятой стране до боязни конкретного человека показаться слабым политиком только потому, что не развязал ни одной войны. Но чаще всего правящая верхушка стремится отвлечь внимание народа от внутренних проблем с помощью небольшой, но победоносной войны. Не всегда получается, бывают сбои как с ”небольшой”, так и с ”победоносной”. Да, возможен вариант, что люди объединятся и перестанут воевать друг с другом перед лицом внешней угрозы. Но это будет означать войну с инопланетянами. Герберта Уэльса читали? А это лишь первая проба просчитать подобную ситуацию и что там будет на самом деле никто не знает. Ладно, давай последний.

Серафима задумалась.

– Значит, мечты о счастье – это только мечты?

– Ну почему же. Счастье надо дарить окружающим. Тогда и тебе его кто-нибудь подарит. И не в загробной жизни или когда-нибудь в отдалённом светлом будущем, а здесь, но может быть не прямо сейчас. Только не надо требовать от жизни слишком многого. Счастье ведь не какая-то строго отмеренная доза чего-то там. Счастье для каждого своё. Для кого-то счастье – выздороветь после тяжёлой болезни, для кого-то – купить красивое платье, для кого-то что-то ещё. (Сергей Петрович хотел сказать про мужа и детей, но вовремя удержался). И всегда это “миг счастья”, максимум – несколько часов. А потом данное состояние либо заканчивается, либо становится привычным. Наверно, можно сказать, что счастье – это отсутствие несчастья. Только люди его так не воспринимают. Ладно, хватит философствовать, пойдёмте поедим и по домам.

В этот раз Люся не стала напрашиваться ночевать с ними, а уехала к своим родителям. Зайдя в квартиру, Сергей Петрович не спеша переоделся в домашнее. Когда он вышел из своей комнаты, Серафима, уже в домашнем халате, разбирала бельё в ванной.

– У Вас есть ещё грязное? Давайте сюда, я постираю.

Сергей Петрович вспомнил, что постирал только по одной паре трусов и плавок, а остальные так и не собрался, и принёс их Серафиме.

– Ой, а зачем Вам так много плавок?

– Просто мне нравится ходить в плавках, а не в трусах.

– …

– А спать я предпочитаю в трусах.

Для Серафимы такой подход был явно не привычен, но комментировать она не стала.

– А простыни? Вы давно на них спите?

– Да с неделю, наверно…

– Давайте я Вам простыни поменяю.