Странник

Пока Сергей Петрович диктовал, Игорь успел перетаскать в соседний кабинет все вещи, кроме тех, которые лежали в сейфе, и третьего письменного стола и под конец сидел в углу и слушал. Крымов согласился, что пора ужинать, убрал в сейф Люсин блокнот и они пошли в столовую. Но не успели пройти и пяти метров, как из-за поворота коридора вышли Жаткин и человек в штатском. Немного покопавшись в памяти, Сергей Петрович вспомнил, что это следователь Червоноштан, с которым он встречался в свою первую ночь в этом времени. За ними шли два человека в заляпанных рабочих спецовках. Процессию замыкал дежурный по Управлению.

– Виктор, похоже, это за Вашим пистолетом.

– Почему так думаете?

– Это следователь.

– Ааа. Ну пойдёмте обратно.

Жаткин и следователь догнали их как раз тогда, когда Крымов открыл дверь кабинета. Когда все зашли в комнату (Жаткин показал Крымову, чтобы он проходил первым), Червоноштан представился и спросил:

– Старший лейтенант госбезопасности Крымов кто?

– Я.

– Мне сообщили, что Вы хотите сдать предмет, имеющий отношение к расследованию дела о подготовке покушения на наркома внутренних дел. Это так?

– Так точно.

– Где сейчас находится этот предмет?

– В этом сейфе.

– Понятые, подойдите ближе. Остальных прошу отойти в сторону. Кто откроет?

Крымов молча подошёл к сейфу, открыл его и показал на лежащий с краю пистолет.

– Вот он.

Червоноштан аккуратно, двумя пальцами, взял пистолет и положил его на стол так, чтобы был виден номер. Пока он писал протокол изъятия, Крымов запер сейф. После того, как рабочие, приглашённые в качестве понятных, расписались и ушли, Чевоноштан спросил Крымова:

– Почему Вы считаете, что этот пистолет имеет отношение к делу?

– Когда у меня украли один из двух положенных мне по штату пистолетов, второй был изъят на время проведения внутреннего расследования. После окончания этого расследования мне его не вернули, а выдали этот, но запретили пристрелять в тире. Когда мне от товарища Жаткин стало известно, что украденный у меня пистолет найден и есть подозрение, что его хотели использовать для покушения на товарища наркома, я предположил, что покушение могли запланировать так, чтобы я при этом присутствовал. Но в этом случае выданное мне оружие должно быть неисправно, чтобы я не подстрелил кого-нибудь из нападавших.

Следователь записал это на отдельном листе, уточнив установочные данные (национальность, дату и место рождения, партийность и так далее) Крымова, дал ему прочитать и подписать, убрал обе бумаги в свой портфель и стал заворачивать пистолет в вынутый из портфеля большой лист бумаги.

– Чужих отпечатков Вы там не найдёте, ни снаружи, ни внутри, я его несколько раз разбирал и собирал, – сказал Крымов.

– Я учту. Сейчас у меня нет времени на полноценный допрос, если Ваши подозрения подтвердятся, я вызову Вас к себе. До свидания.

После того, как следователь, в сопровождении дежурного по Управлению, ушёл, Жаткин спросил:

– Вы шли ужинать? Я тоже проголодался. Пойдёмте поедим.

Сразу после ужина, который опять подали необычно быстро (ели рыбные фрикадельки в томатном соусе с рисом, ягодное желе и чай), Жаткин назначил сбор на восемь часов утра и все разошлись.

Когда Сергей Петрович и Крымов свернули на малую Лубянку навстречу им прошли трое мужчин – пожилой человек в штатском и двое молодых людей в форме с кубиками в петлицах. Сходство лиц и фигур наводило на мысль, что это отец с сыновьями. Сергей Петрович безразлично скользнул по ним взглядом, потом присмотрелся повнимательнее, потом остановился и стал смотреть им вслед. Слегка озадаченный Крымов стал озираться по сторонам и потянулся к кобуре. Сергей Петрович вдруг начал ругаться:

– *** *** мать! Чёрт, чёрт, чёрт побери! Немедленно возвращаемся!

Крымов удивлённо посмотрел на него, но возражать не стал. В комнате группы Сергей Петрович заправил в машинку четыре листа бумаги, прослоив их копиркой, немного подумал и добавил пятый лист.

Аналитическая записка. Абзац.

О сыновьях Иосифа Виссарионовича Джугашвили (Сталина)

Насколько мне известно, у Иосифа Виссарионовича Джугашвили (Сталина) есть двое сыновей.

Один из них, Василий, то ли, в настоящее время, служит в Москве, то ли будет в ближайшее время в неё вызван, в течение всей войны прослужит на командных должностях, кажется, будет назначен главкомом ВВС (если так, то проявит себя не лучшим командующим), а после войны прославится на всю Москву пьяными кутежами. Возможно, он тяготился тем, что, будучи хорошим лётчиком, не смог участвовать в воздушных боях, всю войну проведя на тыловых и командных должностях81.