Странник

По прибытии в базовый лагерь, нас с Элом, согласно традиции, поселили не в общей казарме, а в отдельном доме, в поселке, расположенном на самой дальней границе лагеря. Большая часть этих коттеджей имеет постоянных обитателей: начальство, преподавательский состав, постоянный и временный, "становой хребет псов" — командиры групп и их заместители. Но помимо обжитых домов есть обособленная группа из восьми домиков. Здесь селят наемников, вернувшихся из рейдов. По два человека. Сроком на два — три дня. Своего рода профилактический отдых. Комфорт, хорошее питание, медицинское обследование, в том числе, обязательный визит к психиатру. За это время командир группы готовит отчет и материалы по рейду. После сдачи его комиссии, группа получает стандартную неделю отпуска. Дальше по обстоятельствам. Кто продолжает отдыхать, кто начинает подготовку к следующему рейду.

Первым делом я залез в душ. Пока мылся, Эл, ни слова не говоря, куда-то исчез. Чистый и освеженный, я только успел устроиться в плетеном кресле, в тени веранды, как неожиданно из гостиной раздался призывный крик взрывника. Вихрем влетел в зал и тут же замер. Эл вместе с Максом в четыре руки выгружали из больших, плотных пакетов строжайше запрещенный для употребления на территории базы,… алкоголь. Бегло пробежал взглядом по этикеткам. В основном преобладало виски, в меньшем количестве были представлены джин и вино.

— Приступим, господа, — Макс отбросив пустой пакет, сделал приглашающий жест в сторону стола.

Командира мы сегодня не ждали. После того как мы появились с королем Зоны в лагере, Жано стал нарасхват. Помимо стандартной комиссии, в лагерь прибыли официальные представители Главного разведывательного управления и прочих других служб, о которых я никогда не слышал. И это было еще не все. Как сообщил Макс, с часу на час, должна прибыть объединенная государственная комиссия. Эл еще добавил к сказанному, что занятия на сегодня и завтра отменены, а освободившихся наемников поставили под ружье, усилив ими не только внутренние, но и внешние посты. По всему было видно, что дело короля Зоны пойдет "процессом века".

Пока в административном здании лагеря шли допросы и собирались совещания, мы втроем, хорошо и со вкусом, отдыхали. Командир появился только глубоким вечером на вторые сутки. Злой и вымотанный до предела, первые пять минут он только жадно пил холодное пиво и ругался последними словами. Даже я, не знакомый с подготовкой отчетов и связанными с ними процедурами, понял, что спецслужбы и комиссии достали командира окончательно. Выпустив пар, Жано начал было рассказывать, как раскручивается дело короля Зоны, но, увидев, что мы не этого от него ждем, с ходу назвал утвержденные суммы премий за Веракруса и Хесуса. После чего наступило глубокое молчание. Премия в девяносто тысяч кредитов на нос заслуживала минуты молчания. Но только минуты. Начал Эл, опрокинув свой стул, он исполнил дикую чечетку под наши, не менее, дикие, вопли. Когда дикий восторг и вопли сменились перезвоном стаканов, командир, поскучнев лицом, встал, буркнув, типа, противно смотреть, как одни пьют, а у других работы по самые уши, после чего исчез в темноте. Почти сразу за ним ушел Макс, и веселье как-то само сошло на "нет". Мы с Элом еще немного посидели, потом опрокинули по глотку на дорожку и разошлись по спальням.

На следующий день я проснулся поздно. Спал бы еще, но командир, растолкав меня и Эла, сообщил, что у нас есть неделя отпуска, затем он ждет нас в лагере. После чего, пожелав хорошего отдыха, ушел. Пока я собирался и приводил себя в порядок, исчез взрывник.

Свой отпуск я распланировал еще в первый день прибытия на базу. Два дня собирался провести у родителей, затем поехать к Шер, предварительно решив, в Джорджтауне, вопрос с деньгами. Я хотел переложить их со своего армейского счета в какой-нибудь крупный банк, имеющий сеть филиалов в других городах. Вклад "на предъявителя".

По дороге домой, от нечего делать, попытался представить свою жизнь в изгнании. Способ: пропал без вести — подходил для всех. Оставалась надежда для родителей, для Шер, с которой надеялся встретиться потом. Можно было объяснить ей, что попал в плен, потом бежал. Боясь, что обвинят в дезертирстве, стал скрываться под чужой фамилией. Как не наивно все это звучало, а все-таки давало надежду на нашу встречу с Шер в будущем.