Странник четвертого круга

— Плевать! — крикнул тот и выскочил на улицу. Впрочем, он отсутствовал секунд тридцать и спешно вошел внутрь, плотно закрыв за собой дверь. — Прохладно, да? А ты изрядный шутник. Где, говоришь, твоя куртка?

На этот раз его не было около часа, и друзья уже начали было беспокоиться. Впрочем, Дом посылал успокаивающие сигналы. Ничего, мол, с вашим товарищем не случится, он познаёт себя и свои новые возможности. Ведь шестой Круг — это запредельная мощь и мастерство, недоступные обычным волшебникам. Полански вернулся с улицы крайне задумчивым.

— Ты готов? — посмотрел он на Кирилла тяжелым хмурым взглядом. — Ты все еще уверен в том, что хочешь сделать?

— Уверен, — твердо ответил парень.

— Тогда нам пора, — твердо сказал он. — Мой план меняется, я пойду туда один. Некромант не воин, он силен своими игрушками из плоти. Волшебника девятого круга я смогу одолеть, а вы двое будете только мешать. Просто покажите мне место, где он прячется, и ждете меня сутки. Если я не вернусь, отдаете ему дневники в обмен на Анну.

***

Они перешли в место, которое было в часе пути от Каламара. Им пришлось нанять ржавый раздолбаный пикап, водитель которого, по имени Хорхе, за умеренные деньги взялся их подвезти. Местный крестьянин, изумленный тем, что парень непривычного вида говорит с ним без малейшего акцента, болтал, как попугай. Кирилл узнал о видах на урожай, ценах на картошку, и даже о том, от кого залетела местная девица с пониженной социальной ответственностью. Все это было невероятно интересно, но на окраине городка они расстались, к великому сожалению Хорхе, который дошел только до третьего поколения своей родословной. Селиться в гостинице они больше не рисковали, и уже поздно вечером сняли комнату у какой-то вдовы, которая радовалась двадцати долларам, как подарку небес. Люди жили тут весьма небогато.

Пробуждение стало не самым приятным. Кирилл сидел на стуле, а на его шее красовалась массивная цепь с какой-то иконой. Уйти отсюда он не смог, ударить сидящего напротив он тоже не смог. Он вообще больше ничего не мог. Проклятый амулет на шее блокировал все его способности. Полански сидел рядом в точно такой же позе, и смотрел исподлобья на незваных гостей. Ринат тоже был здесь, и на его лице читалась обреченная решимость. Его амулетом не удостоили, видимо, дефицитная это была штука. Или просто не посчитали опасной свежеиспеченную Ищейку, что недавно прошла третий Круг. Да, скорее всего, именно так и было, ведь на круглом лице отца-инквизитора Карло Мартинелли читались лишь усталая скука и презрение. За его спиной стояли трое инквизиторов чином пониже, но и от них исходила аура едва сдерживаемой Силы.

— Все-таки, вы вернулись сюда, глупые мальчишки? Зачем? Жизнь ничему не учит?

— Так было нужно, инквизитор, — дерзко взглянул ему в глаза Кирилл. — Ты все равно не поймешь.

— Мне и не нужно этого понимать. Высокий трибунал разберется, — пожал плечами Карло. — Я всего лишь его орудие. Кстати, к тебе претензий нет, — обратился он уже к Ринату. — Твоя сила получена честным путем, можешь ехать домой.

— Я останусь, — упрямо взглянул на него Ринат.

— Почему? — поднял бровь инквизитор.

— Ты все равно не поймешь, — повторил за другом Ринат.

— Да вы сговорились, что ли? — изумился отец-инквизитор. — Два сопляка, у которых молоко на губах не обсохло, влезли в дела, из-за которых могут лишиться головы, и еще смеют разговаривать со мной подобным образом? Что тебя держит здесь, Ищейка, кроме глупого упрямства? Или ты совсем потерял разум?

— Мой разум говорит, что сейчас нужно слушать сердце, — сказал Ринат, смело глядя в глаза существу, которое было сильнее его на порядки. — Кирилл мой друг, и я доведу до конца то, что должен был сделать он.

— Что ты сейчас сказал? — отец-инквизитор побледнел, а на его лбу выступила испарина.

— Я доведу…, - начал было повторять Ринат.

— Я не об этом, — махнул рукой инквизитор. — Оставайся тут, если так этого хочешь. А ты, Щербаков Кирилл Иванович, арестован и будешь заключен в келью монастыря Монте-Кассино. Трибунал Святой Инквизиции решит твою судьбу. И да помилует Бог твою грешную душу.

— А со мной что? — спросил Полански. — Если я арестован, то объясни, за что именно. Или сними с меня эту чертову штуку.

— Разум говорит мне, что я должен арестовать тебя, потому что замыслил ты что-то невообразимое и страшное. И последствия этого будут самые скверные. В этом я абсолютно убежден. Еще пять минут назад я так бы и поступил, но сердце сейчас мне подсказывает, что это будет ошибкой. Делай то, что задумал, полковник. И да пусть помилует Господь уже мою душу, если я ошибся.

Он снял с полковника амулет и коснулся плеча Кирилла. Они исчезли, а Полански тут же ушел, оставив Рината одного. Тот залез под кровать и вытащил оттуда простую спортивную сумку. В ней лежали дневники старого колдуна Готфрида, перевязанные бечевкой, и маленькая фигурка волшебника с посохом. Ринат посмотрел на них, со вздохом застегнул молнию и пинком отправил сумку назад под кровать. Ему предстояло ждать. У него еще двадцать четыре часа.