Странник по прозвищу Скиф

Покинув купол со световыми пятнами, скользившими по стенам, путники очутились в просторном коридоре или сильно вытянутом в длину помещении. Тут было великое множество квадратных врат; все — раскрытые и действующие, довольно большие, подобные тому, сквозь которое Скиф со своей командой покинул «родильный дом». В торцах помещения тоже были врата, по два в каждом — шестиугольные и охраняемые сегани.

По-видимому, этот коридор с зелеными окнами служил чем-то вроде пересадочной станции, ибо в нем толпилась масса народу — люди, не всегда похожие на землян, в блеклых комбинезонах сотни разных оттенков. Иногда попадались и серебряные Каратели, выполнявшие, как решил Скиф, функции стражей и солдат; они шествовали важно, группами по трое-четверо, и сархи в блеклых одеждах старались не попадаться им на пути.

Занималась эта публика одним и тем же: выскакивала из одних квадратных врат и ныряла в другие. К шестиугольным никто не приближался, словно на них было наложено какое-то странное табу; охранявшие их серебряные стояли навытяжку, словно в почетном карауле. Вид у всех, кроме сегани, чьи физиономии скрывали глухие каски, был сосредоточенный и деловой, будто бы каждый спешил на свой пост, к неотложной работе, или торопился с каким-то поручением. Спецов в зеленом и монстров-шестиногов Скиф здесь не углядел; впрочем, путники задержались в коридоре ненадолго, полагая, что подобное многолюдство грозит им неприятностями.

Они проскочили в ближайшее окно, потом во второе, в третье, словно спасаясь от незримой погони; перед ними мелькали серые стены да изумрудные пологи дверей, ведущих сквозь зону Безвременья из одной части этого невообразимого лабиринта в другую. Очевидно, если не считать полусфер-шестиножников, эти окна были единственным транспортным средством в мире Сархата, однако ни одно из них не вело собственно в мир — в тот мир, где светит солнце, плывут по небу облака, гуляет ветер, зеленеют деревья и травы. Или багровеют, синеют, наливаются чернотой или белизной — но, во всяком случае, живут. Живого среди этих серых стен встречалось до ужаса немного — только оборотни-Воплотившиеся, похожие на людей, но, безусловно, не люди.

Воздух, однако, повсюду был свеж и прохладен, хоть и недвижим; откуда-то падал свет, то яркий, то тусклый и скуповатый; тяготение было нормальным, и со временем Скифу начало казаться, что они странствуют в некоем искусственном подземелье, подобном тому, что располагалось под Городом Двадцати Башен, только в сто или тысячу раз более обширном и запутанном. Быть может, то было не подземелье, а гигантское поселение, выстроенное на поверхности планеты? Город, захвативший целый материк? Или дно океана? Или все материки и океаны, сколько их было на Сархате?

Вскоре Скиф был вынужден признать, что любое из этих предположений является ложным.

Преодолев около десятка врат, они очутились под куполом стометровой высоты, прозрачным, как хрустальное стекло, и прилепившимся к боку какой-то конструкции, напоминавшей цилиндр, сращенный одним торцом с необозримой дискообразной поверхностью. Купол оказался пуст, и здесь можно было передохнуть — тем более что гравитация почти отсутствовала; как показалось Скифу, весил он тут не больше пары килограммов. Едва они покинули окно, Сийя в тревоге вскрикнула и крепче уцепилась за его накидку, но тут же замерла, подняв голову вверх, а через минуту скинула шлем. Скиф и Джамаль последовали ее примеру, ибо зрелище, представшее их глазам, потрясало.

Над ними сияли звезды!

Настоящие звезды, не жалкие их подобия, скользившие по стенам «родильного дома». Эти радовали взор своим многоцветьем и теплым живым блеском; были среди них и яркие, и тусклые, и алые, и голубые, и золотистые, и сапфирово-синие, и зеленые, как переливчатая завеса тайо. Они казались россыпью самоцветов, брошенных щедрой рукой на темный бархат небес; и по тому, что ни одна из них не мерцала, но горела недвижным светом, Скиф понял, что за хрустальным куполом нет воздуха.

Словно зачарованный он оттолкнулся от пола и, не выпуская руки Сийи, вместе с ней воспарил вверх. Это было совсем нетрудно — он будто бы подпрыгнул на метр, но поднялся на целых пятьдесят. Затем они начали опускаться — медленно, как летают во сне; потрясенная девушка молчала, но Джамаль, паривший рядом, заговорил.

— Гляди не вверх, а туда, генацвале! — Он показал на боковую стенку купола. — Там интереснее!