Странник, пришедший издалека

– Не в Сийе дело, – снова нарушил молчание Скиф. – Ясно, что надо бы нам влезть в это окошко и поразведать наедет Великого Плана и прочих дел в их гадючнике, – он кивнул на Посредника, неподвижно лежавшего на полу. – Только окажемся мы, князь, у черта на рогах, и одним Безмолвным ведомо, сможет ли Доктор вытянуть нас оттуда. Посылал-то он меня в Амм Хаммат!

– О Докторе ты не беспокойся, дорогой, он нас всюду найдет. Тут другая проблема… – Джамаль, хмурясь, огладил бородку. – Это окно… или дверь… Сказано было, что ведет она к Сархату… Да, сказано так, а мысли были другие. Коварные мысли, нехорошие!

– Врал он, что ли? – Скиф снова покосился на пленника. – А о чем думал, когда врал, ты знаешь? Джамаль пожал плечами.

– Я ведь не премудрая Гайра, дорогой, в головах читать не умею. Но думал наш приятель о чем-то странном и нехорошем. О чем-то огромном, безлюдном и пустом…

– Может, это Сархат и есть. Огромный, безлюдный и пустой!

– Помилуй бог, генацвале! Что же нам делать в таком месте?

– Да то же, что раньше – искать! Не проверим, не узнаем! – Скиф ткнул пальцем в ритмично мерцающий круг экрана.

«Конечно, он прав, – решил звездный странник, – не проверим – не узнаем». О себе он не тревожился, ибо грозили ему в самом фатальном случае лишь разлука с плотью и обликом Джамаля, сына Георгия, и превращение в световой луч. Но компаньон являлся существом более материальным, и увечье для него было увечьем, а смерть – смертью, бесповоротной и неотвратимой. А тут еще девушка… Шагнут они все трое за изумрудный полог и окажутся в пустоте… в космосе, в безвоздушном пространстве… И что тогда?

Осторожные мысли эти пронеслись стремительной чередой, но потом Джамаль подумал, что вряд ли дверь ведет прямиком в космическую пустоту – ведь и Бесформенным нужен воздух. Тут припомнилось ему кое-что еще – кое-что важное, о чем не следовало забывать.

Он положил руку компаньону на плечо, вперил взгляд в его потемневшие зрачки и негромко произнес:

– Положим, мы решили уйти… твердо решили… Что ты чувствуешь, дорогой? Опасность? Беду? Неприятности? Рука Скифа потянулась к виску.

– Тут опасно везде, – пробормотал он, – опасность я предсказывать не умею. Неприятности – другое дело… крупные неприятности… вот такие… – компаньон полоснул по горлу ребром ладони. – Но их в ближайшем будущем не предвидится.

От него исходило ощущение спокойной уверенности, и Джамаль довольно кивнул, решив, что может не опасаться за свой живой талисман.

– Понимаешь… – начал Скиф, но резкий окрик девушки прервал его.

– Вихрь Небесный! Демон… демон!

Ее меч свистнул в воздухе, но компаньон, совершив гигантский прыжок, успел перехватить тонкое запястье. «Ну и реакция у него», – подумал звездный странник.

– Что с ним, милая? – не выпуская руки Сийи, Скиф склонился над пленником.

– Распадись и соединись! – пальцы Сийи сложились в священный трезубец куума. – Он… он… меняется!

Джамаль подошел ближе, заглянул девушке в лицо; пожалуй, впервые он увидел в ее глазах отблеск ужаса. Потом он посмотрел себе под ноги, на оборотня, и вздрогнул.

Знакомые черты Зуу'Арборна расплылись, уши и нос почти исчезли, и теперь на гладкой шарообразной физиономии лишь поблескивали глаза да беззвучно шевелились губы. Шея тоже пропала, словно бы ушла в плечи; руки и ноги начали укорачиваться, одновременно превращаясь в толстые пухлые обрубки, пальцы соединялись вместе, срастались, все больше напоминая кончик отвратительного щупальца. Что творилось с телом оборотня, Джамаль представить не мог, ибо его скрывала одежда; но и под ней чувствовалось какое-то лихорадочное движение, судорожный трепет, заставлявший подрагивать просторную серую хламиду. Чувствовалось, что эта трансформация забирает у пленника изрядные силы; по лицу оборотня струился пот, и Джамаль почти физически ощущал исходившее от него напряжение.

– Метаморф… – пробормотал он, – метаморф… Возвращается в первичную форму…

Он попытался представить себе истинный облик этого существа, но преобразование еще не завершилось; вероятно, сей процесс был долгим, трудным и мучительным. Впрочем, он был уже уверен, что легенды не лгут и в результате транформации получится нечто мерзкое, бесформенное, жуткое – тварь неопределенных очертаний, безголовый и лишенный конечностей монстр.

Джамаль наклонился к пленнику и произнес:

– Ты слышишь меня? Ты можешь говорить?

Отвислые губы шевельнулись:

– Ничтожный червь… прах… грязь… не достанешь меня… не достанешь… – разобрал звездный странник и выпрямился.

– Наш приятель решил надеть свой прежний мундир, – пояснил он компаньону.

Тот поглядел на содрогавшееся внизу тело и сплюнул.

– Небыстро у него это получается! Ну, от меня он в любом мундире не уйдет!

– Зачем он нам нужен, дорогой? Вот если б мы встретились с оринхо… с Тем, Кто Решает…

– Это верно, – Скиф хмыкнул и бросил задумчивый взгляд на девушку. Она стояла в позе воина, готового к бою: левая нога чуть впереди, плечи развернуты, мышцы напряжены, клинок сверкает над копной пепельных волос, глаза горят.