Странник (СИ)

Ответа не последовало, вместо него во тьме зародился огонёк, который начал разрастаться, а потом довольно шустро полетел прямо в грудь Раевского. Чего-то такого Каскад и ожидал. Он резко отскочил вправо, вжавшись спиной в стену, теперь он кое-как был прикрыт. Сгусток огня врезался в завал из скал и рассыпался яркими искрами, на секунду ослепив его. Хим тоже успел увернуться и теперь жался к нему, но укрытие было только на одного.

— Быстро в крысу, и забился в щель, — приказал Егор.

Четыре с половиной секунды, и химерик стал гораздо меньше, и смог легко нырнуть в щель между камнями у его ног. Теперь они оба были укрыты, и Каскад даже пожалел, что не может так же. Хрен бы эти муравьи достали его.

Новый шар огня, вспышка, искры, но Егор заранее успел прикрыть глаза. Когда открыл, то почувствовал запах паленой кожи. Он посмотрел вниз, одна из искр угодила на носок сапога и прожгла его. Хорошо, что они были остроносыми, и именно там пальца не было. Прошло минут двадцать, семь совершенно бесполезных огненных залпов, результат — вторая дыра на сапоге и небольшой ожог на мизинце. Искра же, попавшая на плащ, сразу потухла, ничего ему не сделав. Интересно, а если шар целиком в грудь прилетит, справиться ли он с плащом покойного мага? Но проверять не спешил, было желание вытащить самострел и отправить в темноту один болт, но их у него всего пять, да и стрелять вслепую было глупо, темень такая, что он даже силуэтов не видел, а пехота вперёд лезть не торопилась. Единственное, что ему было видно, это очередной фаербол, зарождающийся в ночи.

— Это надолго, — прокомментировал он очередную вспышку по уже порядочно закопчённой стене.

И тут он учуял кляксу где-то совсем рядом, буквально в паре шагов, но снаружи. Слегка покалывающие виски говорили, что она уже готова и ждёт, и чем дольше он затянет с переходом, тем сильнее будет боль.

— Б… нет бы прямо тут, в пещерке, открылась, — высказал он претензию. — Хим, вылезай, пора сваливать из этого негостеприимного мирка.

Жирная толстая крыса, которая способна на равных свалить матёрого кота, выбралась из своего укрытия и вопросительно уставилась на него своими маленькими глазками. Егор сграбастал его левой рукой, зажав подмышкой. Крыса подмышкой… Какой забавный каламбур. Виски ломило всё сильнее, хочешь — не хочешь, а бежать нужно, тут как раз ещё и подарок в пещеру влетел. Привычно зажмурившись, Раевский переждал вспышку, и, выскочив из своего укрытия, рванул прямо на врага. Серебристую кляксу было видно отлично, всего три метра от входа, примерно там же, где исчез Финн, хотя нет, его на пару метров ближе была.

Первого прямоходящего муравья Егор увидел чуть правее, метрах в двух от себя. Тот хоть и был удивлён, но вполне шустро выбросил вперёд копьё с сияющим наконечником, рассчитывая насадить такого прыткого человека. Раевский, не думая, махнул рукой с зажатым кинжалом, лезвие встретилось с древком и прошило его без каких-либо проблем, а наконечник упал на каменистую почву. Одновременно с этим Раевский рухнул на задницу, скользя в сторону кляксы, до которой оставалось чуть больше двух метров. Проехавшись жопой по земле, которая была вся в мелких камешках и трещинах, он лишился штанов и трусов, которые мгновенно порвались, а пятая точка неслабо засаднила из-за многочисленных порезов и ссадин. Но дело было сделано. Так, скользя на заднице, он и влетел в кляксу.

Верх и низ привычно поменялся местами, и он, для разнообразия, рухнул на что-то мягкое. Круги в глазах на этот раз прошли довольно быстро, зато нос уловил непередаваемый аромат свалки.

— Сколько я на этот раз был в отрубе? -поинтересовался он у сидящего рядом с ним Хима.

— Почти сразу пришли в себя, хозяин, — доложился Хим. — Только вот место тут мерзкое. Пахнет плохо, как от помоев, так и от тех, кто тут обитает. Они нас ещё не заметили, но будьте уверены, скоро придут знакомиться.

— У тебя, я смотрю, сарказм прорезался. Только не спрашивай, что это такое.

— Что такое сарказм? — тут же выдал Хим.

— Сарказм — это… — начал объяснять Раевский, обозревая груды мусора, размером с пятиэтажный дом. — Сарказм — не слишком явная насмешка.

— Простите, хозяин, я не хотел вас оскорбить, — тут же повинился Хим.

— Оставь это, говори, что думаешь, но в разумных пределах. Я не обидчивый, кроме того, хороший сарказм люблю. И ты прав, вон обитатели знакомиться идут.